Александр Кох - Разговор со страхом

– Всем так нравится говорить, – продолжил я свою мысль – что слушают уже только себя, на других нет времени. Понимаете меня, Сэр?

Кот понимающе уснул.

Вот и поговорили.

Телевизор продолжал вещать, допытываясь, чего же кто-то хочет. Причём участники программы делали это все громче и громче, до такой степени, что слушать это безобразие положительно не хотелось. У меня на такой случай соседи есть, благо они свои концерты устраивают с уверенной периодичностью. Как будто если ты орешь, тебя начнут лучше слышать и понимать. Если бы всё решалось так просто! Чаще всего, когда на тебя орут, ты сам себя уже не слышишь, и чтобы вновь услышать, начинаешь орать в ответ.

Выключил телевизор и стал есть в тишине. Непривычное чувство. Обычно либо комп, либо телефон, а тут – тишина. Только я и еда. Вот так раньше люди и питались – без посторонних еде звуков. Интересно… В тишине вдруг как-то по-новому заработала голова. Появилось время подумать. Обычно за тебя это делают ведущие, блогеры и соцсети, а тут ты сам. Интересно попробовать!

Что-бишь в голове вертится? А-а-а, вспомнил! Навязчивый вопрос из телеящика «чего же ты хочешь?» Действительно, чего я хочу? В обычной жизни как-то не находится время на подобные вопросы. Работа, дом, магазин, интернет, душ, кровать. В таком плотном графике трудно уместиться мыслям, что тут говорить про желания. Может быть, денег? Они уж точно будут не лишними. Но это же не все, чего мне хочется, да? Надо найти что-то помасштабнее, позабористей, такое, чтоб за душу брало. Что бы это могло быть?

Жизнь, желания… Вертится что-то в голове, не пойму… Разобраться со своей жизнью! Точно! Классная мысль! Хотя… Тупиковая какая-то идея. «Разобраться со своей жизнью!» Что ты будешь разбирать? Как? К чему это приведет?

Вперив взгляд в неприветливое небо вечернего города, я пытался разложить по полкам хаотично выскакивавшие мысли, которые кричали о разном и разбегались по углам при моих слабых попытках призвать их к порядку.

Мои тщетные усилия были прерваны чьим-то покашливанием. Я вздрогнул. Вроде кашель как кашель, но… Было в нём что-то несоседское, нечерезстеночное – больно близко раздался.

– Эй – сказал я полушепотом, надеясь не услышать ответ. Тишина. Может, всё-таки показалось?

– Есть кто? – чуть смелее спросил я.

Молчание. Я выглянул в прихожую. Никого. Ещё осмелев, я вошел в комнату, включил свет – и на этом моей смелости пришел конец. Я обмер. В моём любимом кресле сидел какой-то мужик и читал газету.

– Ну ты подумай, – заявил он, не поднимая глаз – как только что-то в стране происходит, сразу пенсии поднимают.

Я стоял как пришибленный, чувствуя полнейшую беспомощность рук, ног и языка, не в силах ни шелохнуться, ни закричать. Сказать, что мне стало страшно – значит не сказать ничего. Я в полной мере, каждой клеточкой своего тела ощутил, что такое парализующий ужас. Наверное, то же самое испытывает кролик, глядящий на удава: обычно быстрый и юркий, он в полнейшем бездействии встречает свою бесславную участь, становясь зрителем собственной смерти – балом безраздельно начинает править удав.

– Чего застыл, как неродной? Проходи, присаживайся, чувствуй себя как дома.

Голос человека, сидящего в кресле, вывел мои ноги из обездвиженности, после чего они донесли меня до дивана. Именно ноги донесли, а не сам дошел – ничего, кроме ног, я не ощущал. Я сел, неотрывно глядя на него. Он неспешно сложил газету, отложил ее на журнальный столик и с ехидной улыбочкой уставился на меня.

– Вы… кто? – запинаясь, выдавил из себя я.

– Страх твой – спокойно ответил он.

– В смысле?

– В прямом.

– Что за ерунда – опешил я, – так не бывает!

– А зачем, по-твоему, я сюда явился? Грабить тебя? Смешно.

– Но может…

– …убить? Нет, приятель, ты мне живой нужен.

– Зачем? – испуганно спросил я.

– Ты думаешь, от тебя мертвого будет больше пользы? Возможно, ты и прав – с издевательской задумчивостью протянул он. – Но – извини, дружище, не моя юрисдикция. С трупами не работаю.

– Так зачем вы сюда пришли?

– Чтобы куда-то прийти, надо сначала оттуда выйти, а я никуда не уходил. Всегда был рядом с тобой, как самый преданный и закадычный друг. Куда ты – туда и я.

– Но раньше… – начал я.

– То, что ты меня раньше не видел, ещё не значит, что меня не было. А сейчас я просто решил исполнить твое желание.

– Какое к чёрту желание?

– Ну как же – «разобраться со своей жизнью». Ты же этого хотел, да?