Станислав Станис: Актерское искусство. Тайны, о которых не говорят. Практическое пособие для новичков и практикующих специалистов

Как вы думаете – возникнет ли у педагогов обратить на вас особое внимание за отведенные вам 4 минуты прослушивания, если вы будете читать что то из выше перечисленного (кстати я указал САМЫЕ популярные вещи при прослушивании). Потому у вас есть одна возможность – ОТЛИЧАЙТЕСЬ! Покопайтесь в материале, найдите то, что у вас резонирует с вашими чувствами и эмоциями, но пусть это будет что-то редкое, нестандартное, но такое, что читают мало. Изучите этот вопрос самостоятельно, опросите тех кто уже учится, кто поступал, тех, кто помогал готовить к поступлению.

Будьте иным! Отличайтесь

Помните, что вы индивидуальны – в этом ваш козырь.

Очень многие об этом забывают

Сколько раз я сам слышал эту песню, когда поступал в первый раз – «Там все куплено! Берут только своих! Или за деньги, или он/она просто родственник известных актеров!…и т. д. и тому подобное.

Если говорить о блате, то здесь все сложно. Конечно, если вы сын, или дочь известных актеров, или знаете очень хорошо больших и маститых педагогов, то вас могут посмотреть вне очереди… но не более того! Пройдете вы дальше или нет, зависит полностью от вас.

Так точно говорю открыто и точно – БЛАТ НЕ ПОМОГАЕТ! И ВАМ ОН ТОЖЕ ВРЯД-ЛИ ПОМОЖЕТ!

В качестве примера, если мои предыдущие слова вас не убедили, то поделюсь своей историей первого моего поступления. Прежде чем поступать, я проходил обучения в частной экспериментальной мастерской по актерскому мастерству. Когда я вознамерился поступать в большие, серьезные учебные заведения, то на первых этапах меня окрылило то, что педагоги той студии где я занимался, были частично знакомы с теми мастерами, кто набирал к примеру – в ГИТИСе, в тот год. Кто-то из вас сейчас может подумать, что я поступил по блату.

Сразу говорю, что это не так. Мой личный путь оказался более сложным и длинным, чем вы можете подумать. А в тот первый год поступления, так называемые, связи и знакомства не особо и помогли. Мастера и педагоги, самое максимальное что могли сделать, так это прослушать нас (кроме меня с тех курсов поступали еще несколько ребят) вне очереди.

Более ни каких льгот, поблажек и преимуществ это не дало нам. А при прослушивании у одного из мастеров (его имя и фамилию я не стану упоминать, просто из уважения к нему), он и вовсе сказал, что-бы я возвращался к тем кто меня прислал, и приходил через год, предварительно как следует поработав над своей речью. Вспоминая тот день до сих пор мне немного не по себе. Тогда стояла теплая Майская погода. Я и еще несколько человек с той студии, в которой я занимался, вместе с остальными ребятами, а ребят, парней и девушек там было более сотни на протяжении всего дня, если не больше, ждали момента, когда начнется прослушивание. В то время все мы находились в отдельном месте, огражденным забором (сейчас уже забора нет, и это стала открытая площадка), и нас пропускали, через отдельные ворота на территорию института. Конечно, все волновались, кто-то смеялся, кто-то шутил, кому то вообще было все равно. Но я конечно, как серьезный и сосредоточенный человек, был сам по себе в некоем напряжении, хотя всеми силами себя и успокаивал.

Наконец начали вызывать на показы. Вызывали по десять человек. Когда очередь дошла до нас, мы вклинившись в одну из групп, проследовали в здание. Тогда мне все казалось каким-то невероятным и совершенно фантастическим. Мне было даже удивительно- <<���боже, я в таком месте!?>>. Да. Признаюсь, для меня это было по ощущениям, что-то с чем-то.

Нас завели в небольшую аудиторию на первом этаже, где-то в закоулках. Потом я узнал, что это одна из основных аудиторий на актерском факультете, а тогда даже мыслей в эту сторону не было. Нас завели. Мы расселись по обе стороны на стульях у стен. Слушали нас несколько педагогов и сам мастер, от чьего имени набирался в тот год один из курсов.

Все стали выходить по очереди в центр площадки, называли себя- кто? откуда? и что будут читать… И вот так шел процесс. Кого-то останавливали чуть раньше, кого-то чуть позже. Уже тогда я старался уловить – в чем секрет? Как они отбирают? По каким параметрам? Почему кого-то слушают больше чем остальных, а кого-то меньше? И ведь если человека слушали долго и подробно, это еще не значило, что его отберут! И вот дошла очередь до меня. Стыдно сейчас вспоминать, но я просто одеревенел. Ноги зажались страшно. Кровь прильнула к голове. Сердце стучало в груди с такой силой, что если бы я встал ровно и не двигался, то от ударов меня вполне бы пошатывало. Хотя в комнате температура была нормальной, помню, что моя рубашка стала мокрой от напряжения менее чем за минуту.