Коллектив авторов - Психологические исследования личности. История, современное состояние, перспективы

С позиций системно-субъектного подхода личность – это стержневая структура субъекта, задающая общее направление его самоорганизации и саморазвития. Метафорически соотношение личности и субъекта можно представить в виде командного и исполнительного звеньев: личность задает направление движения, а субъект – его конкретную реализацию через координацию выбора целей и ресурсов индивидуальности человека. Именно разработка соотношения субъекта и личности потребовала обращения к конструкту субъективного возраста, в котором пересекаются ценностно-смысловые координаты личностного времени, возрастной идентичности и возможности самореализации, активности субъекта, направляемой и регулируемой этими личностными координатами. Субъективный возраст человека фактически описывает динамику возрастной идентичности. Он становится тем стержневым представлением, относительно которого человек воспринимает себя на жизненном пространстве, позиционирует себя в социальном пространстве, испытывает удовлетворенность собственной жизнью.

Данный конструкт в отечественной психологии не изучался, несмотря на интенсивные исследования личностного восприятия жизненного пути и временной перспективы. В то же время, как показали западные исследования, субъективный возраст человека тесно связан с его физическим и психологическим здоровьем, с удовлетворенностью жизнью, с временной перспективой и индивидуально-психологической организацией (Braman, 2002; Carp, Carp, 1981; Galambos et al., 2005; Hubley, Russel, 2009; Lang, Carstensen, 2002).

Так, Ф. Карп и А. Карп (Carp, Carp, 1981) изучали субъективный возраст и функциональный уровень 352 пожилых людей 72 лет в среднем, переехавших недавно в дом престарелых. Они показали, что субъективный возраст не связан с хронологическим (r=0,05), а главное – что те, кто сообщал о более молодом возрасте, отличались лучшими показателями силы Эго, позитивным отношением к другим людям, чувствовали свою полезность, лучше воспринимали ситуацию перемещения и контролировали ее. Эти результаты показали, что субъективный возраст предсказывает успешность адаптации к новым условиям жизни.

К. С. Маркидас и Дж. Болт (Markides, Bolt, 1983) проанализировали характеристики пожилых респондентов, умерших между двумя срезами исследований. Они оценивали психологические, физические и социальные переменные: социально-экономический статус, семейное положение, уровень доходов, социальной поддержки, субъективной возраст, субъективное здоровье. Сравнивая 59 человек, умерших за это время, с живущими, из 510 человек общей выборки, они показали, что живущие отличались лучшим восприятием собственного здоровья, более высокими жизненными ожиданиями и более молодым субъективным возрастом в первом исследовании. Субъективный возраст оказался предиктором смертности.

Изучался субъективный возраст пожилых людей (в среднем 83 года), получающих помощь сиделок. Авторы нашли, что их субъективный возраст на 11 лет моложе реального. Кроме того, в этой выборке у трети респондентов наблюдалась депрессия, они имели в среднем три хронических заболевания, но, несмотря на такое тяжелое положение, они демонстрировали когнитивную возрастную иллюзию более молодого возраста (Staats et al., 1993). Данные свидетельствуют, что субъективное восприятие здоровья играет более существенную роль в определении субъективного возраста, чем реальное состояние здоровья.

Приведенные примеры исследований удивительным образом согласуются с идеями и утверждениями Л. И. Анцыферовой, указывая на значение личностного развития в вариантах позднего периода жизни, на роль субъективной возрастной идентичности как динамичного и гибкого образования, обеспечивающего адаптацию пожилых людей.

Наиболее влиятельным объяснением феномена когнитивной иллюзии субъективного возраста было предположение, что более молодой субъективный возраст, особенно значительный в пожилом возрасте, служит для избегания негативной установки на старение, стереотипов позднего этапа жизни, когда люди ощущают себя за бортом жизни, ненужными обществу (Cooper et al., 1981). Большинство эмпирических исследований не подтвердило идею, что люди негативно смотрят на старение. Данные не выявили связи между установками на старение и субъективным возрастом (Mossey, 1995; Zola, 1962).

Дж. Монтепеа и М. Лэчман (Montepare, Lachman, 1989) исследовали связь страха старения с субъективным возрастом у женщин средних лет (средний возраст 36 лет). Они обнаружили, что такой связи не существует у респондентов более старшего возраста, хотя самые молодые люди с наиболее высокими значениями субъективного возраста показывают страх старения. Более того, они установили, что женщины, имеющие высокие показатели по субъективному возрасту (чувствующие себя старше других), сообщают о высокой удовлетворенности жизнью. Данные говорят о том, что, возможно, не всегда те, кто чувствует себя более молодым, не чувствует себя более счастливым.