Валерий Лейбин - Психоаналитические идеи и философские размышления

Правда, как показывает анализ работ К. Г. Юнга, его изучение телеологии психических процессов имело религиозный подтекст и было связано с поиском ценностей жизни, имеющих мистическую окраску. Но это другой вопрос, требующий специального изучения и серьезного анализа, выходящего за рамки рассматриваемого материала. В данном контексте важно подчеркнуть то, что фрейдовский психоаналитический подход с его однонаправленной тенденцией к объяснению психических процессов исключительно через призму обращения к прошлому вызвал желание и потребность пересмотреть отдельные концептуальные построения 3. Фрейда даже среди тех зарубежных исследователей, которые одобрительно относились к отдельным психоаналитическим идеям.

В рамках психоаналитического подхода к осмыслению природы человеческой психики некоторые зарубежные исследователи высказали свои критические соображения, относящиеся к толкованию 3. Фрейдом символики языка бессознательного. Если согласно основателю психоанализа, данная символика является, прежде всего, продуктом работы бессознательного, требующим соответствующей расшифровки, то в понимании К. Г. Юнга символическая деятельность – это важное достояние всей человеческой психики, которая сама имеет символическую природу. Поэтому исследование и обработка продуктов бессознательного, выявляемых при анализе сновидений и фантазий, осуществляются швейцарским психологом и психиатром с учетом того, что символические выражения как бы в порядке предвосхищения указывают на возможность дальнейшего психического развития. Изучение бессознательного должно происходить, по его мнению, не под знаком сведения его к воспоминаниям детства, что имело место у 3. Фрейда, а с точки зрения раскрытия общей направленности протекания бессознательных процессов, устремленной в будущее. В представлении К. Г. Юнга, символический язык бессознательного вещает не столько о прошлом, сколько о будущем.

Фрейдовское понимание языка бессознательного и его символики нашло свое переосмысление в работах зарубежных исследователей, работающих в русле психоаналитической традиции. Ж. Лакан, например, призывая к «новому прочтению Фрейда», выделил такие регистры человеческой психики, как воображаемое, символическое и реальное. Протекание психических процессов рассматривалось им в рамках перехода их с одного регистра на другой. Причем символическое выступает у Ж. Лакана в качестве некой упорядоченности языка вообще, а не специфического проявления языка бессознательного, что было характерно для фрейдовской психоаналитической психологии.

3. Фрейд пытался расшифровать проявления бессознательного в контексте прошлого конкретного индивида, где символика выступает в форме индивидуально-личностного опыта, приобретенного на ранних стадиях детства. Для Ж. Лакана же индивидуальная история человека находит свое отражение на уровне воображаемого, в то время как символическое – это не только достояние языка как такового, но и его особая структурированность, упорядоченность, организованность, где бессознательное не столько проявляется в каких-то своих конкретных формах, сколько органически входит в ткань языка, составляет его сущностное ядро. Отсюда одна из основных максим лакановского психоаналитического учения, согласно которой «бессознательное структурировано как язык» (Lacan, 1979, р. 20).

Некоторые зарубежные исследователи считают, что необходимо не только заново переосмыслить фрейдовское понимание языка бессознательного, но и создать новый язык, с помощью которого можно было бы придать психоаналитической психологии особое звучание, соответствующее духу современности. Так, профессор психологии Корнельского и Колумбийского университетов Р. Шафер исходит из того, что претензия 3. Фрейда на формирование психоанализа как естественной науки обернулась использованием им при исследовании психических явлений такого языка, который отмечен печатью механицизма, биологизма и энергетизма. Поскольку же, как полагает он, психоанализ является интерпретационной дисциплиной, а не естественной наукой, то и язык психоаналитической теории должен быть иным, отличным от языка фрейдовской психоаналитической психологии. Как интерпретационная дисциплина, психоаналитическое исследование должно быть ориентировано на «изучение целенаправленных событий» (Schafer, 1978, р. 195), а психоаналитический язык – вбирать в себя понятия теории деятельности. По мнению Р. Шафера, 3. Фрейд не обратил внимания на деятельную сторону человеческого существа и, соответственно, не мог использовать язык деятельности. Современная же психоаналитическая теория рассматривает все психические процессы как процессы деятельности. Поэтому ее языком должен быть язык деятельности, имеющий дело с бессознательным психическим, но, в отличие, скажем, от бихевиористского языка, являющийся человечным, поскольку «мы должны говорить о людях более откровенно» (Schafer, 1976, р. 10).