Владимир Морозов - Язык эмоций и эмоциональный слух. Избранные труды

Исследования выявили многообразие акустических средств передачи эмоциональной информации. Практически любой из акустических параметров звука (сила, частота, спектр, вибрато, временные параметры) может служить этим целям. При этом оказалось, что для каждой из эмоций характерен свой набор отличительных акустических признаков (см. п. 6).

Полученные результаты дают основание высказаться в пользу эволюционно-исторического подхода к решению вопроса о природе акустических средств эмоциональной выразительности пения. В общем виде эта идея была высказана еще Ч. Дарвином, который неоднократно обращался к пению человека как яркому примеру, иллюстрирующему средства выражения эмоций у человека и закономерности их формирования.

Есть все основания полагать, что даже в такой специализированной форме звукового общения между людьми, как пение, информативность, выразительность и надежность акустического кода той или иной эмоции определились, по-видимому, биологической значимостью (в процессе эволюции) эмоционального состояния, выражаемого голосом. В этом плане биологическая значимость эмоций страха, гнева и горя, возможно, была больше, чем радости. Поэтому эти эмоции, и особенно страх, как нам удалось показать, и характеризуются большим количеством отличительных акустических признаков по сравнению с эмоцией радости (таблица 1).

Есть основание связать особенности акустических средств выражения эмоций с особенностями физиологического состояния организма человека, испытывающего эти эмоции. Так, например, при горе (печали) происходит понижение физической и психической активности, наступает общее подавленное состояние, и все это находит свое отражение в структуре звука: падении его силы, увеличении фронтов и спадов звука, «плачущих» интонациях и т. п. При гневе, наоборот, в связи с общей активизацией психической и физиологической деятельности, повышением мышечного тонуса звук голоса становится сильным и резким (укорачиваются фронты и спады), «звенящим металлом» за счет подъема интенсивности высоких спектральных составляющих.

Один из немногих отличительных признаков радости – смещение вершины ВПФ в сторону более высоких частот, по-видимому, связан с характерной формой рта певца, поющего как бы «на улыбке». При этом ротовое отверстие увеличивается и растягивается в ширину, что и ведет, как это показано Фантом (Фант, 1964), к повышению частоты формантных максимумов.

Наконец, характерное для страха сильное увеличение пауз между словами, по-видимому, обусловлено в эволюционном аспекте необходимостью в состоянии страха не только издавать какие-либо сигналы, но и воспринимать сигналы от возможного объекта, вызывающего страх (состояние настороженности и прислушивания).

Наличие внутренней закономерной связи между характером звука голоса, выражающего ту или иную эмоцию, и физиологическим состоянием организма, испытывающего это эмоциональное состояние, по-видимому, является физиологической основой всеобщей понятности и своего рода универсальности основных средств выражения эмоций голосом, несмотря на огромное разнообразие как самих эмоций, так и акустических средств их выражения.

Целью настоящего раздела является краткая иллюстрация практического применения полученных результатов в области вокальной педагогики, медицины и технических средств звукозаписи и воспроизведения вокальной речи.

Первое прикладное значение биофизических исследований вокальной речи состоит в том, что они, развивая теоретическую базу вокальной педагогики, обосновывают ее практические методы. Теоретические основы вокальной педагогики еще очень зыбки: существует множество эмпирических методов, применяемых путем проб и ошибок. К сожалению, эти «пробы» и «случайные ошибки» нередко приводят к печальным последствиям. Прогрессивный советский вокальный педагог М. Л. Львов писал по этому поводу: «Случайность в работе советского педагога-вокалиста нередко ведет к тому, что студент расплачивается за нее своим голосом, своими мечтами и надеждами, всем своим будущим в искусстве. Случайность может превратить общественно полезную деятельность педагога-вокалиста во вредную, наносящую ущерб интересам государства. Есть разного рода случайности. Одни проистекают от невежества и отсутствия ясных методических принципов. Но есть случайности, которые педагог мог бы избежать, если бы чаще обращался к науке и там искал объяснения фактов, с которыми он как педагог сталкивается» (Львов, 1964, с. 9–10).