Александр Морок - Тайны мозга

Гипноз – это сон, в который человек впадает под воздействием чужой воли, другого человека, который, обладая особыми способностями, данными ему от природы, внушает ему состояние сна. Но несмотря на то что человек вроде бы как спит, в мозгу у него остаются участки, которые бодрствуют и принимают сигналы, идущие из мозга другого человека, и он подчиняется командам гипнотизера. Вероятно, в этом состоянии работает его подсознание, которое записывает все, что вокруг него происходит, в то время как отдельные участки, скорее всего те, которые отвечают за механизмы сна, спят. Несмотря на то что феномен гипнотизма изучается наукой, тайна его так и не разгадана до конца, поэтому это состояние окружено ореолом мистического, так же как и люди, владеющие способностями вводить в гипноз.

Эти способности гипнотизера проявляются в разной степени, различна и степень восприятия человека, над которым экспериментируют. В состояние гипноза можно вводить не только отдельного человека, но и целые коллективы. Но здесь речь уже идет о способах контроля над человеческой психикой, более детальный разговор о которой будет впереди, а пока мы, чтобы не быть голословными, приведем примеры гипнотических состояний, свидетелями которых были обыкновенные люди, живущие среди нас.

Вот такую историю поведала нам одна из сотрудниц нашего издательства в разговоре о необычных явлениях, испытанных нами в жизни.

«Моей сестре сейчас 64 года. Это очень правильный, честный человек, по образованию врач, воспитанный в атеистических традициях, осуждающий суеверия, рассматривающий все с позиций научного мировоззрения. Не могу сказать, как она объясняет случай, происшедший с нею в годы войны, может быть, как медик, обладающий некоторыми познаниями в области рассматриваемого нами явления, она составила для себя определенное мнение о природе того, свидетелем чего стала. Я же, не вдаваясь в анализ происшедшего, просто расскажу, о чем она, а потом и наша мать поведали мне, родившейся уже после войны.

Ей было 8 лет в 1941 году, она была самой старшей в семье из детей. От отца, который ушел на фронт в первые же дни войны, перестали приходить письма. Мать сильно переживала, предполагая худшее. В случае гибели мужа остались бы сиротами четверо детей. В доме, кроме нее и ребятишек, находились в эти дни и посторонние люди: девушка, прибывшая из соседнего района для рытья окопов, и молодой офицер из расположенной в этой местности воинской части, которого определили в наш дом на постой. Это был статный красивый капитан с большими угольно-черными глазами, копной густых черных волос на голове, по национальности украинец. Видя, как молодая женщина убивается, пребывая в неизвестности и теряясь в догадках в отношении судьбы, постигшей ее мужа на фронте, он решил ей помочь.

«Я могу рассказать тебе, что произошло с твоим мужем. Но только никому ни слова о том, что увидишь», – предупредил он. Кого-то из детей послали к соседке за кусочком коровьего масла, которое он растопил. Затем он приказал моей сестре сесть на стул. Сам встал напротив, капнул маслом на ноготь своего большого пальца и велел пристально смотреть на ноготь, сосредоточив внимание в одной точке. «Все, что увидишь, рассказывай нам, – сказал он. – Если это будет гроб, значит, отца твоего нет в живых».

Сестра уставилась на ноготь. Некоторое время она молчала, все с интересом к происходящему смотрели, что же будет дальше. «Папа, папа! – закричала вдруг девочка во весь голос. – Я вижу папу! Он в больнице, лежит на кровати! Вокруг него люди в белых халатах! Они пилят ему ногу!» – кричала она, захлебываясь от неожиданности открывшегося ей таинства, происходящего с ее отцом где-то за многие сотни километров от места, где она находилась со своими родными. «Ну, ждите, скоро получите от отца известие», – прокомментировал капитан-волшебник.

Через несколько дней в дом пришел двоюродный брат отца. Он принес письмо от кого-то из близких, в котором также упоминалось и о том, что наш отец ранен и находится в госпитале в Свердловске. Сам отец, тридцатилетний молодой мужчина, стройный и интересный блондин, ушедший на войну от красавицы жены и детей здоровым и на двух ногах, никак не мог решиться и сообщить ей о том, что стал инвалидом.

Но вскоре принесли письмо и от него самого. Отец рассказал, что был ранен под Тихвином, ему раздробило коленку, когда он, будучи связистом, пытался установить связь на линии фронта. Много часов под перекрестным огнем, истекая кровью, он пролежал на снегу. Под прикрытием темноты его утащила с места ранения на плащ-палатке фронтовая медсестра. Когда он оказался на операционном столе, у него началась гангрена, а сам он находился в бессознательном состоянии. Немцы уже в это время входили в город, в спешном порядке шла эвакуация раненых из госпиталя. Отец очнулся в тот самый момент, когда вынули градусник из подмышки его соседа, и стал свидетелем диалога, происходившего между медиками. «За сорок, без сознания», – сообщил один из них второму, стоявшему рядом. «Оставляйте, места всем не хватит, а ему все равно не выжить», – приказал, видимо, старший по званию. Отец вынул свой градусник и, уже теряя сознание, взглянул на него: за сорок! Последним усилием воли он встряхнул градусник… Очнулся уже в самолете, уносившем его из тыла врага.