Карл Викланд - Тридцать лет среди мертвых

Если бы я захотел вернуться к земной жизни, я бы не смог так воплотиться, как я этого хотел. Я бы лучше помог своей жене, разъяснив ей все, что знаю об общении и взаимопонимании с нами, ушедшими, настолько хорошо, насколько бы я это смог, чем ждать здесь какое-то время, чтобы потом прийти на Землю маленьким ребенком.

Я договорился со своей женой, что даже и не буду пытаться проявить себя, потому что хотел продвинуться в своем развитии и стать «мастером». Понятие «мастер» предполагает, что он, ничего не делая, просто должен быть «святым».

Так что уж лучше не рваться изо всех жил, чтобы стать таким «мастером», ведь и самим «Великим Мастерам» приходится служить.

Чем больше знаний мы приобретаем в мире духов, тем сильнее мы ощущаем потребность служить и помогать другим. Здесь, в потустороннем мире, нас что-то заставляет помогать, учиться и учить.

Христос почитается как «мастер». А разве Он воплотился вновь? Он шел к бедным и нуждающимся, чтобы научить их истине, научить служить людям и помогать им познавать истину и приближаться к высшей жизни.

Ищите истину, передавайте ваши знания другим и служите вашим ближним.

Будьте мастерами в учении, но смиренными в служении.

Когда мы научимся служить другим, тогда мы поймем, чему учил нас Христос.

Лишь когда мы достигнем этого уровня развития, мы сможем возлюбить наших врагов, как самих себя, любить Бога более всего другого. Вот тогда мы и станем «мастерами». Но это не означает, что тогда мы возвысимся настолько, что уже не сможем спускаться вниз к нашим братьям на Земле, чтобы помогать им и просвещать их.

Для нас самое главное – это стать мастерами и повелителями всех наших эгоистичных желаний.

В краткой беседе с одной умершей женщиной, чьи сочинения, возможно, многим знакомы, однажды вечером мы вновь заговорили об учении о реинкарнации.

Добрый вечер! Я, правда, никогда здесь не была, но много слышала о вас, когда еще жила на Земле. Я многое узнала о вашей деятельности и читала вашу листовку.

Мы все должны стараться составить себе верное представление о Боге; но как же мало людей всерьез пытаются разузнать, что же такое подлинная истина. Истину вновь и вновь прибивают к кресту. Провозвещать нужно только чистую истину, не отягощенную никакими формулами веры.

Когда я еще жила на Земле, я была совершенно несвободным человеком, связанным по рукам и ногам ложными понятиями и дурацкими представлениями об истине. Но к концу жизни мне все же открылись элементарная истина и правильное понимание потусторонней жизни, и я приняла их.

Лишь когда меня поразил тяжкий недуг, я ощутила в себе готовность принять истину. Мы, люди, так уж устроены, что не ищем истины, пока не испытаем тяжкой душевной боли, например при потере любимого супруга или друга. Лишь тогда наше сердце начинает искать утешения в истине и уже не довольствуется косными догмами и пустыми фразами.

Тогда мы жаждем узнать что-то о потусторонней жизни и очень хотим узнать, встретят ли нас Там наши любимые и друзья, чтобы стать нашими вожатыми и помощниками. Потеря любимого мужа причинила мне такую боль, что у меня чуть не разорвалось сердце. Я не могла себе представить, что уже никогда его не увижу и не буду с ним вместе. И тут ко мне пробился свет истины, и я поняла, что никакой смерти, собственно, нет; и теперь я часто чувствую, что он где-то рядом со мной.

Эта чудесная истина откроется каждому, кто всерьез захочет ее найти. Но уж если ты ее нашел, ты должен открыто и честно защищать ее! И если ты не будешь этого делать, то в твою душу закрадутся сомнения и страх, и они закроют дверь для наших любимых, раньше нас перешедших в мир иной, чтобы на нашей вечной родине подготовить нам обитель. Как глубоко люди погрязли в сомнениях! И даже если нам разжевать и положить в рот истину о продолжении жизни после смерти, мы все равно будем сомневаться в этом. Библия полна этой открывшейся святым людям чудесной истины, и все же люди все еще сомневаются в ней.

Найдя истину, я хотела возвестить ее миру; однако физически я была уже не в силах этого сделать, как бы мне этого ни хотелось. Я попыталась просвещать солдат, потому что по собственному опыту знала, что эта истина должна быть для них подлинным даром Божьим при их бродячей жизни – сегодня здесь, завтра там. Разве я не должна была, найдя истину, объяснить им, что никакой смерти вовсе нет? Если бы они это поняли, они без страха шли бы в бой, потому что знали бы, что смерть – это не конец жизни. Ведь смерть разрушает только «одежду», тело.