Карл Викланд - Тридцать лет среди мертвых

«Какое-то время меня звали Джек, но я не Джек. Меня не зовут так, и я совершенно не понимаю, как люди до этого додумались».

Наш мысленный настрой на мальчика освободил духа из его плена, за что он был нам очень благодарен.

После того как мы разъяснили духу, какие возможности духовного прогресса открываются перед ним, и заверили его, что отныне ему не придется быть таким уродливым, достаточно только перестать думать об этом, да и вообще не думать так много о себе, а всерьез постараться помогать другим, он с радостью согласился пойти с духами, которые, как он сказал, пришли ему помочь.

Через несколько дней нам написала мать того мальчика и сообщила, что с ним произошла явная перемена. «Джек снова стал обычным ребенком; всю эту неделю он вел себя очень хорошо – так же, как и раньше».

Джек вновь стал нормальным ребенком, он хорошо учился в школе, добиваясь подчас просто замечательных успехов.

Один из наших сеансов был посвящен мальчику-калеке из Голливуда. Сеанс дал весьма примечательные результаты.

Дух. Это действительно правда, что теперь я здоров? Я могу говорить? Я опять могу двигать руками и ногами? Значит, реинкарнация все же существует, потому что до сегодняшнего дня я не мог ни говорить, ни ходить. А как же мне удалось выйти из ребенка?

Врач. Вас привели сюда высшие духи, чтобы мы оказали вам помощь.

Дух. Я хотел вернуться в земную жизнь и вновь воплотиться в ребенке. Войти в ребенка мне удалось, но выйти обратно я не сумел.

Я был полностью парализован, так что не мог выговорить ни слова, чтобы дать о себе знать. Это было ужасное состояние.

Я был теософом и хотел вновь предстать в земной плоти, чтобы совершить нечто великое. Так я попал в тело ребенка, превратив его в калеку. При этом я одновременно искалечил и свою собственную душу, и душу ребенка. Так я и остался в мальчике, потому что не знал, как выйти наружу. Я вел себя как ребенок и не мог говорить.

Я знаю, что покинул свое бренное тело, что это случилось уже много лет назад, далеко отсюда – в Индии; но я не помню, когда именно это случилось. Я так хотел вновь воплотиться в свое земное тело, вернуться к земной жизни, чтобы прожить свою остальную карму.

Не цепляйтесь за мысль о возвращении, а думайте лучше о высоком, потому что состояние, в котором я находился, было самой ужасной мукой, которую только можно себе представить. Я жил в Калькутте и очень хотел стать «мастером», чтобы прожить и отработать свою карму до конца, но вместо этого стал несчастнейшим из несчастных – тем, кого вы видите перед собой.

Я хотел вновь воплотиться в ребенке и стал при этом калекой. Но одновременно я попал в диапазон душевных вибраций матери. Это было просто ужасно, и я хочу предупредить других даже и не думать о возвращении и реинкарнации в маленьком ребенке. Забудьте о реинкарнации, потому что она не что иное, как злостное заблуждение. Но вообще-то теософические учения очень хороши.

Направьте свой взгляд вверх; не слишком задумывайтесь об астральных оболочках, потому что они не имеют никакого значения!

Я был очень своевольным человеком и непременно хотел вернуться к земной жизни, чтобы совершить нечто великое. Вместо этого я оказался в весьма жалком положении. Я хотел доказать теософам, что могу вновь воплотиться в ребенке.

Мадам Блаватской стоило бы несколько изменить свое учение. (Указывая на кого-то невидимого.) Должен вам сказать, мадам, что вы виноваты в моем теперешнем положении.

Мадам Блаватская стоит здесь и изо всех сил старается мне помочь. Ведь это она преподавала мне учение и внушала мысли о реинкарнации; а теперь она пытается указать мне верный путь, объясняя, что никакой реинкарнации вовсе нет.

Можно сойти с ума, если ради реинкарнации проникаешь в тело другого человека.

Врач. Как вас зовут?

Дух. Сейчас я не могу вспомнить, как меня зовут. Мадам Блаватская была в Индии и обучала теософии. У нее было много приверженцев, в том числе и я. Там я познакомился, в частности, с Анной Кингсфорд и доктором Хартманом; он тоже несет часть вины за мое состояние.

Меня запихнули сюда, чтобы отучить от ложных представлений. Я так рад, что снова могу говорить; ведь я промолчал несколько лет. Мадам Блаватская, Анна Кингсфорд и доктор считались настоящими светилами, но теперь выясняется, что в этих учениях много ошибок и заблуждений. Все они теперь работают над тем, чтобы освободить свои жертвы; потому-то они и меня привели сюда, чтобы мне все объяснили – в частности, как жить дальше.