Станислав Гроф - Исцеление наших самых глубоких ран. Холотропный сдвиг парадигмы

Многие из людей, с которыми мы работали, считали, что человечество стоит на решающем перекрестке дорог, ведущих либо к коллективному уничтожению, либо к эволюционному скачку в сознании беспрецедентных масштабов. Теренс Маккена выразил это очень лаконично: «История глупой обезьяны так или иначе закончилась» – если мы не подвергнемся глубокому психодуховному преобразованию, то наш вид может не выжить. Представляется, что все мы коллективно участвуем в процессе, подобном процессу психологической смерти и возрождения, который множество людей внутренне пережили в необычных состояниях сознания. Если мы будем продолжать воплощать проблематичные разрушительные и саморазрушительные тенденции, происходящие из глубин бессознательного, то, скорее всего, уничтожим самих себя и, возможно, жизнь на этой планете. Однако если мы сумеем в достаточно больших масштабах интернализировать этот процесс, результатом может стать беспрецедентный эволюционный прогресс, которые приведет нас на уровень, где бы мы заслуживали названия, которое мы так гордо дали нашему виду, – homo sapiens sapiens.

Мне бы хотелось завершить свое вводное слово, рассказав об опыте глубокого исцеления и преобразования, который произошел много лет назад в группе людей, с которыми я разделял необычное состояние сознания. Этот поразительный эпизод дал мне некоторую надежду на лучшее будущее для всех нас, несмотря на мрачную общую ситуацию. Хотя он случился более 40 лет тому назад, я по-прежнему бываю растроган до слез всякий раз, когда думаю или говорю о нем. Это событие показало мне глубину проблем, стоящих перед нами в нашем мире, где на протяжении многих веков ненависть передавалась от поколения к поколению. Однако оно также дало мне надежду и веру в возможность снятия этого проклятия и разрушения барьеров, отделяющих нас друг от друга.

В конце 1960-х и начале 1970-х гг. я участвовал в финансируемой правительством исследовательской программе в Мэрилендском центре психиатрических исследований в Балтиморе, изучая потенциальные возможности психоделической терапии. Одним из наших проектов в этом центре была программа обучения для специалистов в области психического здоровья. Она давала возможность психиатрам, психологам, социальным работникам и священнослужителям, занимающимся пасторским консультированием, проходить до трех сеансов с высокими дозами ЛСД для образовательных целей. Одним из участников этой программы был Кеннет Годфри, психиатр из Госпиталя ветеранов в Топеке (Канзас). Кен сам был одним из пионеров психоделических исследований, проводя сеансы со своими клиентами, но в его программе не было условий для его собственных сеансов. Я был его руководителем в трех психоделических сеансах, которые он проходил в нашем институте, и в процессе этого мы стали очень близкими друзьями. Кен и его жена оба были коренными американцами и имели очень глубокую связь с духовной традицией своего народа и со старейшинами своего племени.

Еще будучи в Чехословакии, я читал об Аборигенной американской церкви, синкретической религии, соединяющей в себе христианские и индейские элементы и использующей в качестве причастия мексиканский психоделический кактус пейот. Меня очень заинтересовало самому пережить церемонию пейота, что дало бы мне возможность сравнить терапевтическое применение психоделиков с их использованием в терапевтическом контексте. После своего приезда в США я искал такую возможность, но безуспешно. Во время нашего заключительного обсуждения после третьего ЛСД-сеанса Кена у меня мелькнула мысль, что он может иметь какие-то связи с Аборигенной американской церковью и помочь мне найти группу, которая позволила бы мне участвовать в их церемонии пей-ота. Кен обещал мне рассмотреть этот вопрос с Джоном Митчеллом, известным «вождем пути», или руководителем священных церемоний, племени потаватоми, который был его близким другом. Через несколько дней Кен позвонил мне, чтобы сообщить кое-какие хорошие новости. Джон Митчелл не только приглашал меня в качестве гостя на свою церемонию пейота, но и предлагал взять с собой еще несколько человек из нашего персонала.

В следующий уик-енд мы впятером летели из Балтимора в Топеку. В группу входили наш музыкальный терапевт Хелен Бонни, ее сестра, психоделический терапевт Боб Лейи, профессор религии Уолтер Хьюстон Кларк и я. Мы взяли напрокат машину в аэропорту Топеки и поехали оттуда в глубь канзасской прерии. Там в безлюдном месте стояли несколько вигвамов, место проведения священной церемонии. Солнце садилось, и ритуал должен был вот-вот начаться. Но прежде чем мы могли присоединиться к церемонии, нас должны были принять другие участники, которые все были коренными американцами. Мы должны были пройти через трудный процесс, напоминавший драматический сеанс групповой терапии.