Эндрю Соломон - Далеко от яблони. Родители и дети в поисках своего «я»

Я бы не стал настаивать на том, что родители, которые не хотят иметь детей-геев, обязаны их иметь, так же как и на том, что люди, которые вообще не хотят иметь детей, обязаны рожать. Тем не менее я не могу думать об исследованиях Бланшара и Нью, не чувствуя себя последней кваггой. Я не евангелист. Мне не нужно транслировать моим детям вертикальную идентичность, но я бы не хотел, чтобы моя горизонтальная идентичность исчезла. Я бы отстаивал ее ради тех, кто ее разделяет, и ради тех, кто находится за ее пределами. Я ненавижу однообразие в мире, хотя иногда немного устаю от существующего разнообразия. Я не хочу, чтобы кто-то обязательно был геем, но уже сама мысль о том, что геев не будет вообще, заставляет меня чувствовать себя потерянным.

Все люди одновременно и объекты, и источники предрассудков. Понимая предубеждение по отношению к нам, мы можем изменить свое отношение к другим людям. Обобщение нашего собственного опыта столкновения с жестокостями общества, однако, имеет свои пределы, и родителям ребенка с горизонтальной идентичностью часто не хватает эмпатии. Проблемы моей матери с иудаизмом не улучшили ее отношения к моей гомосексуальности; то, что я гей, не сделало бы меня хорошим родителем для глухого ребенка, пока я не провел бы параллели между опытом глухих и геев. Лесбийская пара, у которой был трансгендерный ребенок, призналась мне, что они одобрили убийство Джорджа Тиллера, пособника абортов, потому что в Библии говорится, что аборт – это грех, и все же они были удивлены и разочарованы нетерпимостью, с которой они столкнулись в связи со своей идентичностью и идентичностью своего ребенка. Нам и так крайне тяжело в нашей собственной ситуации, так что создание общего дела с другими социальными группами оказывается для нас слишком изнурительной перспективой. Многие геи будут негативно реагировать на сравнения с инвалидами, так же как многие афроамериканцы отвергают использование гей-активистами языка гражданских прав [28] В качестве примера возражений афроамериканцев против использования геями языка гражданских прав можно привести заявление «митрополита» Северной Каролины преподобного Патрика Вудена, которое цитируется в статье Дэвида Кауфмана Tensions between black and gay groups rise anew in advance of anti-gay marriage vote in N.C. в Atlantic, May 2012: «Афроамериканцы потрясены тем, что их движение за гражданские права присваивается так называемым движением за гражданские права гомосексуалистов. Для нас оскорбительно и вызывает гнев, когда группы ЛГБТ утверждают, что нет разницы между тем, чтобы быть черным и быть гомосексуальным». . Но сравнение людей с ограниченными возможностями с людьми нетрадиционной ориентации не подразумевает негативного отношения к гомосексуальности или инвалидности. Все люди ущербны и странны; но большинство людей также и отважны. Разумное отношение к опыту непохожести состоит в том, что у каждого есть дефект, у каждого есть индивидуальность, и часто это две стороны одной медали.

Мне страшно подумать, что без постоянного вмешательства моей матери я никогда не научился бы бегло писать; я каждый день чувствую благодарность к ней за успешное преодоление моей дислексии. И наоборот, хотя я понимаю, что мне было бы легче жить, если бы я был натуралом, теперь я предан идее, что без моей борьбы я не был бы самим собой и что мне нравится быть самим собой больше, чем быть кем-то другим – кем-то, кого я не могу себе даже представить. Тем не менее я часто задавался вопросом, мог ли я перестать ненавидеть свою сексуальную ориентацию без помощи яркой фиесты гей-прайда, эта книга – одно из ее проявлений. Раньше я думал, что буду зрелым, когда смогу просто быть геем, не выставляя это напоказ. Я больше так не думаю, отчасти потому, что почти ни к чему не отношусь нейтрально, но больше потому, что я воспринимаю эти годы ненависти к себе как зияющую пустоту, которую нужно заполнить и переполнить самопринятием. Даже если бы я адекватно относился к собственным чувствам, остался бы внешний мир гомофобии и предрассудков, которые нужно исправить. Когда-нибудь, я надеюсь, моя идентичность станет просто фактом, свободным от партийных шляп и шельмования, но это еще не все. Друг, который думал, что гей-прайд несколько заносит, однажды предложил нам организовать неделю гей-смирения. Это хорошая идея, но ее время еще не пришло. Нейтральное отношение, находящееся, видимо, на полпути от стыда к радости – это на самом деле конец игры, достигаемый лишь тогда, когда активизм становится ненужным.