Кен Уилбер - Бумерит

Ван Клиф замолчал и окинул зал своим ястребиным взглядом.

– Всё это часть атмосферы бумерита. Хроническое отрицание ответственности, неспособное помочь жертве повысить собственную самооценку, ведёт к тому, что жертва навсегда остаётся жертвой.

Теперь хирург не просто резал скальпелем нашу плоть, – он начал вырезать наши органы и бросать их на пол. Я пока не начал примерять эти факты на себя, потому что они сразу так хорошо подошли моим милым маме с папой. Когда я был маленьким, мама повесила на дверцу холодильника фотографию сотой обезьяны. Она годами называла меня своей «маленькой болотной обезьянкой». Я точно не знал, какое отношение я имел к болоту, но с обезьянкой всё было понятно: предполагалось, что я изменю мир, и в нём, наконец, восторжествуют мамины ценности.

А мой дорогой папочка. Он тоже по-своему хотел стать сотой обезьяной и считал мир жертвой оборонно-промышленного комплекса, бурного развития патриархального капитализма, ньютоно-картезианской парадигмы (когда я был ребёнком, то думал, что это название ужасного кожного заболевания) и… ладно, сейчас мне лень перечислять всех плохих парней. К тому же, отец не верил, что в оранжевом, как и во всех остальных мемах, есть что-то плохое и что-то хорошее: он демонизировал оранжевый мем от начала до конца и сверху донизу. Его поведение полностью соответствовало представлениям Кук-Гройтер об индивидуалистической самости, которая бывает (и не редко!) подозрительной, скептической и даже циничной. Отец, проникшись бумеритом до мозга костей, собирался спасти мир, стать великим Мессией, выдающейся сотой обезьяной марксизма, всеобщим благодетелем. Но сейчас на этого милого, распятого и одиноко истекающего кровью человека уже невозможно смотреть без слёз. Безжалостные гвозди его системы ценностей смертельно ранили его тело. Жизнь по капле утекала из него, а мы с мамой проливали над ним слёзы. Эта нежная грусть навела меня на мысль, которая часто посещала меня той осенью: может быть, мой сиамский близнец – это призрак отца, а не Курта Кобейна? Кто знает…

Мой внутренний голос всегда подсказывал мне, что выход существует, но чтобы найти его, нужно двигаться вглубь. Именно об этом милый юный Стюарт скоро будет петь в одной из своих песен: «Оно реально: здесь и сейчас / Бессмертная суть обитает в нас / Когда мы проснёмся в ясном сне / Увидим свой путь, что внутри, а не вне». И они ещё удивляются, почему меня так интересует молодёжь.

Единственное, чему научила меня мама, когда я была маленькой, это тому, что бесполезно пытаться победить мужчин в их собственной игре. Женщины по-своему находят истину, говорила она. Поэтому я стала небом. Пусть мужчина будет слепящим солнцем, но ты можешь быть небом, в котором светит это солнце. Даже земля парит в бесконечном пространстве, в небесном чреве, в лоне всего сущего. В небе, в бескрайнем просторе космоса, в великом всеохватном пространстве, которым ты на самом деле являешься, части соединяются в целое.

Позже я узнала, что небо – это не мужчина и не женщина, не солнце и не земля, а огромное пространство, в котором всё это помещается. Но для того чтобы это узнать, мне пришлось умереть долгой и мучительной смертью. Хотите знать как?

Катиш повернулся к Каролине и сказал: «Даже если то, что говорит Ван Клиф, – правда, настоящие жертвы всё равно существуют! И мы не обязаны вестись на всю эту чушь».

Ван Клиф, как будто в ответ на его слова, поставил слайд № 3: «374 процента населения».

– За всем этим стали невидны настоящие трагедии, – начал он с казавшейся неподдельной озабоченностью в голосе. – Есть множество настоящих жертв рабства, нетерпимости по отношению к сексуальным меньшинствам, разбойных нападений, половой дискриминации и избиений, но из-за моды на жертву их законное негодование стало общим местом. И это настоящая трагедия.

Ван Клиф начал читать вырезки из разных газет.

– Задумайтесь, что творится с нашей культурой и судебной системой, если мужчина, во время «забега с холодильниками» тащивший на себе холодильник и повредивший спину, счёл нужным подать в суд на производителя холодильника за то, что тот не снабдил устройство предупреждением о возможном ущербе здоровью в результате подобных действий. Или вспомните случай, когда мужчина намеренно прыгнул под поезд метро и получил компенсацию в размере 650 тысяч долларов, потому что поезд не смог остановиться, не причинив ему вреда.

– Мужчина подал в суд на клинику снижения веса, потому что они вкладывали деньги в создание специальных программ только для женщин. На бейсбольную команду Сан-Франциско Джайнтс подали в суд за то, что они раздавали подарки ко Дню отца только мужчинам. Профессор психологии пожаловалась, что её унижает присутствие венка из омелы на рождественской вечеринке. Руководству Университета штата Пенсильвании пришлось снять со стены аудитории репродукцию картины Гойи «Маха обнажённая», так как одна из профессоров заявила, что присутствие этой картины является сексуальным домогательством.