Кен Уилбер - Бумерит

Конечно, иксеры никогда не признают это целью своего поколения – они слишком независимые (и хитрожопые), чтобы быть частью всеобщего движения, а вот игрики, наверно, будут не против: мы привыкли работать в команде. Сам я вновь странным образом оказался посередине между этими позициями. Но Морин за обедом говорил, что, так как бумеры первыми открыли зелёный мем, то у следующих поколений (иксеров и игриков или как их там) была, по крайней мере, теоретическая возможность пойти дальше и совершить массовый скачок в гиперпространство сознания второго порядка.

Но мы совсем отвлеклись от презентации, которая внезапно стала такой важной. На чём мы там остановились? Пурпурный, красный, шартрез, фуксия?

– Ким?

– Только не говори, что уже запутался. Мы переходим от бежевого к пурпурному.

– А, да, точно.

– На архаическом бежевом уровне «я» практически не отделено от материального мира. Говард Гарднер называет такое недифференцированное состояние первичным нарциссизмом. «Ребёнок не может отделить себя от остального мира, он не отличает себя от других людей и неживых объектов. Поэтому ему кажется, что другие тоже чувствуют его боль и удовольствие, без труда понимают его лепет и видят всё так же, как видит он, и что даже животные и цветы являются частью его сознания. Играя в прятки, он может спрятаться у всех на виду, потому что его эгоцентризм не даёт ему понять, что кто-то может его найти».

Хэзелтон оторвалась от записей и улыбнулась.

– По мере роста и развития сознания «я» начинает отличать себя от материального или физического мира, оно больше не слито с ним, не вклеено в него. Чтобы научиться учитывать точки зрения других людей, «я» должно выйти из недифференцированного состояния, пребывая в котором оно способно видеть только собственную точку зрения.

– Отделение от материального мира – очень важный эпизод в развитии сознания, и для него не достаточно одного лёгкого рывка – во время отделения части «я» застревают в физическом мире, а части физического мира наделяются свойствами «я». Из-за этого начинает казаться, что мир живой, что у камней есть душа, а у деревьев – человеческие мысли. И наоборот: изменяя мысли и изображения можно изменять реальный мир. Если воткнуть булавку в изображение человека, то он заболеет. Это магический взгляд на мир.

– Я ведь уже говорил, что в моей маме много пурпурного? – шёпотом спросил я у Ким.

– Да, весь этот нью-эйдж.

– Да. Но почему-то ей это очень идёт.

– Нужно помнить, что сами по себе эти мемы не хороши и не плохи. Каждый мем в спирали развития незаменим. Просто тебе не хочется видеть в себе проявления низших мемов, да? – сказала Ким.

– Ну, я не стану с этим спорить.

– Да, в Талсе тоже не спорят, – ответила она.

– Что?

– В Талсе тоже не спорят. Ну Талса, в Оклахоме? Я там родилась. В плане демографии это самый типичный американский город. Ты о нём не слышал?

– Брррр… Звучит устрашающе, – я решил не рассказывать, где родился сам.

– Мне кажется, что весь этот город – бежевая скука. Сами местные говорят, – Ким ухмыльнулась, – если у тебя неизлечимая болезнь, и жить осталось недолго, переезжай в Талсу, Оклахома – здесь каждая грёбаная минута тянется целую вечность.

Я хотел рассмеяться, но сдержался. Я прожил в Талсе только первые две недели своей жизни, и уж конечно, я ничего не могу о них помнить. Но то, что говорила Ким, было похоже на правду, и, наверно, поэтому мои родители скрывали от меня место моего рождения, пока мне не исполнилось целых четырнадцать лет, и не пришло время удалять гланды. Но что это всё вообще значит?

Мой ум легко и с радостью вернулся к Хэзелтон. Она, снова оглядев зал, спокойно продолжала выступление. Теперь она уже была не девочкой из группы поддержки, а добрым профессором. Прекрасным, восхитительным, потрясающим, замечательным, прекрасным добрым профессором… Хотя, конечно… эээ… это может быть вообще не вашем вкусе.

– Говоря, что магико-анимистические верования возникают из-за невозможности полностью отделить своё «я» от остального мира, я отнюдь не имею в виду, что все те вещи, которые обычно считаются «магией» – это суеверная чепуха. Существует множество доказательств того, что некоторые экстрасенсорные силы и паранормальные явления реально существуют. Но на каждого человека, который действительно может наблюдать такие явления, приходится сотня людей, которые только говорят об этом, так что мы должны научиться видеть, какие магические представления являются чистым суеверием, а какие нет.