Жан-Мишель Кинодо - Приручение одиночества. Сепарационная тревога в психоанализе

Портанс, так сказать, предполагает, что к интроективной идентификации с хорошим объектом присоединяется идентификация с контейнирующим объектом (в понимании Биона). Идея об отношениях контейнирующего и контейнируемого существенно расширила понятие «холдинг» Винникотта, которое он ввел для того, чтобы определить роль матери и «материнской заботы» в развитии ребенка на первом году жизни и сопоставить ее с определенным видом поддержки. Брюссель Brousselle, 1989) интересовался проблемой пространственно-временной основы идентичности и понял, что портанс связан с «развивающейся непрерывностью» «поддержки» в ситуации, следующей за холдингом, однако не имеющей точной локализации на генетическом уровне» (р. 93). Он позиционировал это на пересечении, то есть на предпочтительном локусе конденсации. Я полагаю, что понятие «контейнер-контейнируемое» Биона передает идею развивающейся непрерывности (диахронического развития во времени) и психического функционирования в данный момент (синхронное функционирование). Это понятие так же способствует более широкому пониманию феномена отношений, предоставляя теорию, которая включает не только ранние отношения матери и ребенка, но и объект отношений, как и теория мышления. Для этого Бион использует понятие «способность мечтать», предпочитая ее идеям Винникота о материнской заботе или пространстве иллюзий, поскольку он пытается достичь других уровней взаимодействий, таких, как предвзятое мнение и понимание, врожденное и приобретенное, фантазии и реальность, фрустрация и удовлетворение, переход от первичных процессов к вторичным, наличие континуума между наиболее примитивными слоями, в которых вещи берут свое начало, и наиболее высокоразвитыми уровнями. Он пытается понять, как устанавливается автономность мышления.

Интроективная идентификация, удовлетворительное действие отношений контейнирующего-контейнируемого между матерью и ребенком позволяет позже интернализовать хороший опыт и создать интроективные идентификации со «счастливой парой», создаваемой с матерью, чья контейнирующая функция составляет динамическое вместилище для эмоций ребенка (контейнированных).

Атанассио (Athanassiou, 1986) интересно применяет идеи Биона относительно внимания, которые близки моей идее портанса. Автор подчеркивает роль внимания, которое «предоставляет» мать ребенку и которое воспринимается ребенком очень конкретно, как «переноска»: она физически поддерживает его через психическое действие, осуществляет для него его существование и подтверждает его. Согласно этому автору, «когда бы мать ни позволяла ребенку уходить, он переживает это как падение, которое ликвидирует его существование». Потеря материнского внимания может привести к тому, что он отвернется от матери и лишит ее своего внимания с всемогущей целью отрицания ее существования. Атанассио считает, что тогда ребенок бросает «настоящий объект» – свою мать, – которой не удается быть признанной ребенком. Тогда ребенок может искать «ложный объект», который играет роль фетиша и замещает мать.

Таким способом связующие звенья знания могут быть разрушены в пользу других: «антизнание» (-С Биона) присутствует как фетиш только для того, чтобы отвлечь внимание и в конечном счете отрицать, что за отсутствием лежит другое скрытое присутствие (Athanassiou, 1986:1136).

По-моему, взгляды Атанассио, основанные на концепциях Биона, о роли внимания в ранних отношениях матери и ребенка помогают объяснить, почему анализанды, которые наиболее сильно реагируют на перерывы в аналитических встречах, одновременно отрицают существование сепарационной тревоги, поскольку это было бы равносильно признанию существования аналитика и отношений с ним: эти анализанды, возможно, переживают перерывы как многократные потери внимания аналитика, на которые они реагируют отвлечением внимания от аналитика для того, чтобы аннулировать его существование через всемогущее отрицание. Нарушение непрерывности воспринимается ими как угроза их существованию и выживанию. Напротив, анализанды, которые приобретают веру в надежность аналитика и интегрируют чувство внутренней непрерывности, признают его значимость. Наблюдается явный парадокс: именно тогда, когда анализанд может быть самим собой и радоваться этому ощущению, он больше чувствует важность объекта и может лучше принять определенную зависимость от аналитика.

В итоге, применяя взгляды Биона относительно портанса, можно сказать следующее: анализанду помогает выносить тревогу, в особенности сепарационную тревогу, то, что посредством опыта аналитических отношений ему удается не только заново интроецировать тревогу, модифицированную «способностью аналитика мечтать» (контейнированную), но иинтроецировать контейнер – то есть контейнирующую функцию аналитика, который может контейнировать и думать, так что анализанд, идентифицируясь с аналитиком, может в свою очередь контейнировать и думать. Это важнейший шаг на пути обретения способности выносить тревогу самостоятельно, посредством обретения автономии лицом к лицу с аналитиком.