Джек Шафер - Включаем обаяние по методике спецслужб

На следующее утро я снова очутился на той же дорожке. Дама была в той же компании. Дождавшись, пока кавалькада почти скроется из виду, я развернул коня и поскакал за ними. Таким образом мне удалось узнать, где они оставляют лошадей. Спешившись, они оставили лошадей и ушли, а я тем временем прогулялся до конюшни и навел необходимые справки. Конюхи рассказали, что эти люди приходят в конюшню за лошадьми каждый день в одно и то же время. После этого я стал ежедневно попадаться на глаза моей даме. Не могу похвастаться большими достижениями, но одним точно могу гордиться – овладением мастерства наездника. В Австралии ценой постоянных падений и неоднократно разбитого в кровь носа я научился укрощать необъезженных лошадей. Потом мои друзья туареги [22]обучили меня паре трюков, которые я как будто невзначай продемонстрировал даме на дорожке в парке. Поскольку я не мог рассчитывать на то, чтобы быть ей представленным, то я мог лишь привлечь внимание всей группы и приучить их к моему случайному присутствию. В этом я опирался на одно свойство человеческой натуры: люди испытывают неосознанное влечение к незнакомому человеку, которого часто видят.

Вскоре я убедился в том, что дама и ее окружение рабски следуют всем условностям лондонского высшего света. Одна из этих привычек меня заинтересовала. У них был обычай заезжать в ресторан «Карлтон-Террас» между тремя и четырьмя часами пополудни и лакомиться там клубникой. Я тоже стал это делать.

В клубничный сезон «Карлтон-Террас» представляет собой исключительно живописное пристанище порхающих по жизни богатых бездельников. Вся эта толпа безупречных джентльменов и светских красавиц, забывающих о приличиях ради удовольствий, обменивающихся всякими пустяками и фривольными шуточками, служит превосходным учебным пособием по легкомысленному прожиганию жизни. Сидя под навесом за стеклянными стенами террасы, посетители обозревают панораму Темзы с проплывающими мимо судами и баржами.

В «Карлтон-Террас» очень щедро платят за крошечные порции. С любезного разрешения официанток мне удалось получить в свое распоряжение столик неподалеку от стола, зарезервированного для дамы и ее спутников. Я всегда появлялся на террасе, когда она вместе с обществом была уже там. Потом я входил, совершенно один, занимал свое место и всячески выказывал намерение побыть в одиночестве. В «Карлтоне» очень красиво подают клубнику. В серебряном горшочке вам приносят десять-двенадцать крупных ягод, украшенных листьями и стебельками. Это кульминация роскоши. К десерту подают сливки. Одна порция стоит полсоверена (два с половиной доллара). Считается, что одной такой порции для посетителя достаточно. Я всегда заказывал пять порций.

День за днем я поглощал клубнику на сумму два с половиной соверена (12,5 доллара) за счет эрцгерцога Мекленбург-Шверинского. Девушке я регулярно давал на чай полсоверена, что доводило общую сумму ежедневных расходов до трех соверенов (15 долларов). В течение приблизительно десяти дней я проделывал это ежедневно в одно и то же время, появляясь в ресторане после приезда дамы, заказывая пять порций клубники и давая полсоверена на чай. Вскоре вся компания начала проявлять ко мне интерес. На мои причуды обратили внимание не только служащие ресторана, но и посетители. Однажды, проходя по залу, я услышал, как кто-то сказал: «Ну вот, пожаловал пожиратель клубники».

Я был доволен, так как понял, что очень скоро смогу попасть в избранный круг. Я был отмечен всеми как необычное для фешенебельного ресторана явление в это время года и суток. Однако такие дамы недоступны для легкого флирта. Впрочем, если я мимолетно загляну ей в глаза, то, учитывая мое чудачество, она, скорее всего, ответит мне таким же взглядом. Мы оба улыбнемся и до конца дня больше не обменяемся взглядами. Это не флирт, а чистое любопытство.

Я продолжал свой клубничный фестиваль, и однажды метрдотель сказал, что посетители заинтересовались мной. Несколько человек желали узнать, кто я такой. Я спросил, что это за люди, и метрдотель сказал, что один из них принадлежит к окружению моей дамы. Сложить два и два было несложно. Интерес явно спровоцировала леди.

Тем временем я отправил несколько сообщений эрцгерцогу, в которых настаивал на том, чтобы он ни в коем случае не пускал своего племянника в Великобританию и даже под страхом отказа в содержании запретил бы ему писать в Лондон письма без особого разрешения эрцгерцога.