Элизабет Ломбардо - Лучше совершенства. Как обуздать перфекционизм

И возросший уровень стресса, и потеря контроля — часто встречающиеся триггеры. Один клиент-журналист сказал мне: «В состоянии стресса мне требуется целая вечность, чтобы закончить статью, потому что я бесконечно ее переделываю. Зато когда я не чувствую себя таким перегруженным, мне легче понять, когда статья готова и ее пора отправлять».

А как обстоят дела у вас?

Вспомните, в каких случаях ваш перфекционизм вновь напоминал о себе после исходного события, которое вы описали выше.

Что вы делали?

Кто был рядом с вами?

Что вы говорили себе?

Опишите любые чувственные триггеры вроде запахов, звуков, взглядов.

Какие эмоции обычно запускают в вас перфекционизм?

Какое шаблонное поведение вы заметили за собой?

А теперь подумайте, как вам нужно действовать при появлении этих триггеров, для того чтобы не рассуждать и не вести себя как перфекционист.

Например, когда я чувствую стресс, мне свойственно вновь возвращаться к своим перфекционистским шаблонам. (Кроме того, я делаю то, что мне казалось в принципе невозможным: забываю поесть. Голод только усиливает стресс и раздражение, а следовательно, и перфекционизм.)

Этот план действий помогает мне в трудные моменты, напоминая об эффективных реакциях на стресс.

Образец: эффективные реакции на триггеры перфекционизма

А как это бывает у вас? Заранее составьте план действий для ситуаций, которые с большой вероятностью запускают перфекционизм. Придумайте наилучшие стратегии преодоления сейчас, пока вы спокойны и не находитесь под влиянием триггеров.

В детстве все мы воображали, кем будем, когда вырастем. (Я, например, хотела быть врачом или леди Эйвон [13] Здесь: торговый представитель косметической компании Avon. Прим. перев. .) Будучи взрослыми, мы тоже лелеем какие-то ожидания, правда, они (обычно) отличаются от детских.

Ожидания — это стойкие убеждения относительно будущего, события, которые мы предвкушаем. От целей они отличаются тем, что цель — это нечто, чего мы стараемся достичь, а ожидание — это то, что, по нашим представлениям, обязательно сбудется. А если этого не происходит, мы испытываем разочарование. Моя клиническая практика показала, что негибкие ожидания могут лишать способности быть счастливым.

— Все, чего мне хотелось, — это быть пилотом.

Стив, ссутулившись, сидел в моем кабинете. Он выглядел старше своих 52 лет.

Его терапевт заключил, что Стив страдает депрессией. Очень скоро стало понятно, что в этом состоянии он находится давно.

— Сколько себя помню, я знал, что рожден быть пилотом. В детстве мечтал о полетах и постоянно воображал, будто летаю. Я часами собирал игрушечные самолеты. К девяти годам я распланировал всю свою жизнь. Собирался поступить в колледж и получать стипендию ROTC [14] Reserve Officers’ Training Corps — служба подготовки офицеров запаса. Прим. перев. , а после его окончания пойти в воздушно-морской флот и стать морским пилотом, как мой отец.

Все закончилось, когда мне было восемнадцать. Я проходил медосмотр перед колледжем и узнал, что у меня дальтонизм. Мое отклонение называется протонопией — это значит, что я не вижу разницы между красным, оранжевым и желтым. А я даже не догадывался. Но узнав об этом, понял, что вся моя жизнь пошла прахом. Дальтоникам запрещено управлять воздушными средствами.

Мои мечты рухнули. Я чувствовал себя так, будто умер.

Я не представлял, что делать дальше. Родители посоветовали мне заняться бухгалтерской деятельностью. Мне довольно хорошо давалась математика: я думал, что это пригодится, когда стану пилотом. Я занялся бухучетом и стал дипломированным финансовым аналитиком. Не спорю, это приносило неплохой доход [Стив был вице-президентом компании], но я никогда не получал особого удовольствия от работы. Мне всегда казалось, что жизнь закончилась в тот день, когда я узнал о своем дальтонизме.

Стив женился, у него двое детей. Он любил семью, но не мог избавиться от чувства глубочайшего разочарования в себе из-за нереализованной мечты.