Пол Холмс - Внутренний мир снаружи - Теория объектных отношений и психодрама

Все три типа базовых установок позволяют групповой психике действовать, неким «волшебным», примитивным образом защищаясь против внутренней тревоги. Контакт с реальностью потерян. Настоящая задача группы забыта.

Я полагаю, что психодраматическая группа должна поддерживать свою способность воспринимать реальность, оставаясь тем, что Бион называл «рабочей группой». Ее задачей является работа с нуждами протагониста. Впрочем, время от времени психодраматическая группа способна сползать с уровня «рабочей» группы на уровень «группы базового допущения». Я абсолютно убежден, что не раз участвовал в психодраматической группе, которая бодро двигалась в направлении к хаосу.

Когда происходит этот сдвиг, директор должен (по определению) быть захвачен этим процессом. Он также теряет контакт с первоначальной задачей. Помочь в этой ситуации может лишь резистентность к угрозе потерять свою индивидуальность одного или нескольких членов группы, которые и будут поддерживать связь с внешней реальностью. Они будут хранить задачу группы, помнить, для чего она встречается. Такие индивидуумы могут помочь группе вернуться в «рабочее состояние», что позволит ей вновь приступить к своей задаче и продолжить свое развитие.

Если «выздоровление» не происходит, группа обречена и с неизбежностью подвергнется дезинтеграции, подобно тому, как у пограничной личности после стресса может возникнуть ярко выраженный психоз.

Важно отметить, что некоторые психодраматисты уделяют гораздо больше внимания межличностной динамике группы, чем сделал я, когда привел в этой книге свой отчет о сессии. И это действительно так для тех школ психодрамы, которые уже интегрировали техники Морено с теориями психоанализа.

Морено также признавал существование бессознательных, охватывающих всю группу процессов, которые он называл ко–бессознательными (Moreno в Fox, 1987:63; Monica Zuretti, из личного общения), которые присутствуют даже тогда, когда психодраматические сессии явным образом центрированы на протагонисте.

По моему опыту, когда психодраматист сосредоточивается на групповой динамике (а не на центрированной на протагонисте задаче), велика вероятность того, что члены группы, находясь в ней, могут вести себя совершенно иным образом, чем они, как индивидуальности, обычно ведут себя за пределами терапевтической сессии. Это изменение может затруднить проведение классической психодрамы.

Встреча двоих: глаза в глаза, лицом к лицу.

(Цитата Морено по Blatner and Blatner, 1988)

Морено говорил о психодраме как о встрече между равными, хотя меня порой охватывает любопытство, какое равенство с другими чувствовал он. Встретиться с равным себе и поделиться друг с другом эмоциями, болью, своей историей, радостью и смехом — это опыт, быть может, самый целебный. Природа психодрамы, центрированной на протагонисте, позволяет такому опыту состояться. Мощные внутренние объектные отношения не игнорируются, как не изгоняется за рамки психодрамы и влияние повседневной жизни. Однако исследование и терапевтическая работа с помощью «магического» процесса, происходящего на психодраматической сцене, берутся превратить друзей, коллег и других членов группы в значимых «других» из внешнего по отношению к группе мира, из истории и из внутреннего мира каждого человека.

Финальной сценой психодраматической сессии является шеринг, когда все мы возвращаемся в самих себя: «отец» вновь становится Виктором, Джойс теряет свой волшебный психодраматический покров «матери», Тельма «возвращается» в реальную Тельму. Члены группы разговаривают о своих чувствах и мыслях, возникших у них на протяжении сессии, — как из своих ролей (вспомогательных «я»), так и вне их.

Этот процесс облегчает «выход из роли», в котором участники психодрамы сбрасывают бремя (или удовольствие) роли вспомогательного «я», которую они играли всю эту сессию. Некоторые руководители группы предпочитают более ритуализированные процессы: «Я не отец Джорджа. Я Виктор, и мне хорошо быть самим собой в этой группе».

Я же нахожу, что именно шеринг предусматривает более полный и выразительный выход из роли, позволяющий вспомогательным «я» сначала поделиться своими впечатлениями «из роли», а затем, выйдя из нее, сделать то же самое «со своего места». Что же касается терапевтического эффекта, то он может быть весьма значительным, когда члены группы играют роль вспомогательных «я», и даже наблюдают психодраму (и конечно, когда они становятся протагонистами).