Уильям Джемс: Психология

В главе, посвященной личности, Джемс выступает как сторонник ее широкого определения: не только через ее структуры и связи между структурными элементами. В этом отношении традиции нашей отечественной психологии в подходе к личности созвучны взглядам Джемса. Вот что пишет об этом, например, С. Л. Рубинштейн: «…У. Джемс отмечал, что личность человека составляет общая сумма всего того, что он может назвать своим. Иначе говоря: человек есть то, что он имеет… В известном смысле и мы можем, конечно, сказать, что трудно провести грань между тем, что человек называет самим собой, и кое-чем из того, что он считает своим. То, что человек считает своим, в значительной мере определяет и то, чем он сам является. Но только это положение приобретает у нас иной и в некотором отношении противоположный смысл. Своим человек считает не столько те веши, которые он себе присвоил, сколько то дело, которому он себя отдал, то общественное целое, в которое он себя включил» (Основы обшей психологии. Т. II. М., 1989. С. 243).

Развитые Джемсом положения о личности в целом оказали большое влияние на становление многих областей дальнейших персонологических исследований, например самосознания, самооценки, уровня притязаний и пр.

Одна из ярких и широкоизвестных страниц психологии Джемса — его теория эмоций. Эта теория была разработана в одно время независимо друг от друга двумя исследователями — У. Джемсом в 1884 г. и Н. И. Ланге в 1885 г. — и вошла в историю психологии под названием теории Джемса — Ланге. Вот ее краткая классическая формулировка, данная Джемсом: «…Мы опечалены, потому что плачем; приведены в ярость, потому что бьем другого; боимся, потому что дрожим…» Л. С. Выготский в историко-психологическом исследовании «Учение об эмоциях» подчеркивает парадоксальность этой теории по сравнению с классической. Парадокс в том, «что она выдвинула в качестве причины эмоций то, что прежде считалось ее следствием» (т. 6. С. 103). Органические изменения в ней рассматриваются как прямая причина, источник и самое существо эмоционального процесса. Кстати, с этим тезисом связан развернутый вариант названия теории — «органическая теория эмоций».

Мы остановимся кратко на основных моментах обстоятельного анализа Выготским теории Джемса — Ланге, поскольку, по существу, они весьма показательны и современны, хотя относятся к началу 30-х гг. нашего века. Внеся небольшие поправки, связанные с временем, отделяющим нас от возникновения этой теории, сегодня можно повторить слова Выготского в ее адрес: созданная более века назад теория дожила до наших дней, «несмотря на разрушительную критику, которой она подверглась с разных сторон» (там же. С. 95). Порожденная ею дискуссия продолжается до настоящего времени, причем сама теория стала «тем образцом, — отмечают Многие современные исследователи, — на который равнялись авторы в разработке альтернативных представлений» (Вилюнас В. К. Психология эмоциональных явлений. М., 1976. С. 11).

Останавливаясь на вопросе о том, что обеспечило теории Джемса — Ланге долгое «исключительное господство», Выготский отмечает два обстоятельства. Первое связано с характером ее представления, в котором находит отражение общая манера изложения «душевного движения» у Джемса. Эта теория, пожалуй, единственная, которая с полной логической последовательностью, доходящей до парадоксальности, удовлетворительно разрешает вопрос о природе эмоций с такой видимой простотой, с такой убедительностью, с таким обилием повседневно подтверждающихся, доступных каждому фактических доказательств, что невольно создается иллюзия ее истинности и неопровержимости. Второе обстоятельство, по мнению Выготского, состоит в следующем: «…Эта теория при объяснении эмоций выдвигает на первый план их органическую основу и потому импонирует как строго физиологическая, объективная и даже единственно материалистическая концепция эмоций и чувствований. Здесь снова возникает удивительная иллюзия, которая продолжает существовать с поразительным упорством, несмотря на то что сам Джемс позаботился о том, чтобы с самого начала разъяснить свою теорию как теорию, не обязательно связанную с материализмом» (т. 6. С. 96).

С точки зрения Выготского, уязвимость рассматриваемой теории связана прежде всего с тем, что она сформулирована, «опираясь на повседневное наблюдение, интроспективный анализ и чисто спекулятивные построения» (там же. С. 102). Проведенный им углубленный анализ теории «с точки зрения ее фактической состоятельности» обнаружил, что она «не выдерживает критики фактов при первой же попытке ее экспериментального исследования» (там же. С. 113). Выготский также обращает внимание, что не достигнута основная цель устремлений этой теории — «преодоление интеллектуализма в учении об аффектах, нахождение того специфического признака, который отличает эмоциональное состояние от чисто познавательных, интеллектуальных состояний сознания» (там же. С. 154–155).