Александр Соколов: Записки «женоненавистника»

Александр:

— Юля, а заключение брака то тут причем?

Юлия:

— Если вы не видите прямой связи нам не о чем говорить.

Александр:

— Очевидно.

Абсурдность женской логики в приведённом разговоре, вызванная, очевидно, всепоглощающей меркантильностью, наряду с жесткостью позиции, очевидна: «Если для Вас уважение, дружба и симпатия не означают вступление со мной в контракт, то говорить нам не о чем!»

Я не случайно употребил слово «контракт» ибо, как будет показано ниже, подпись, поставленная под Семейным и отчасти Гражданским кодексом в ЗАГСе, символизирует не что иное, как заключение контракта(!), в результате которого мужчина становится деюре близким родственником своей жены, и все нажитое в браке, будет, как известно, делиться между супругами пополам, даже (внимание!) если супруга никогда не работала! (Статьи 34–39 Семейного кодекса РФ).

Некоторые из известных мне женщин получали таким образом квартиры на вполне «законных» основаниях!

Приведу еще более короткую, но не менее емкую иллюстрацию в виде односложного ответа 50-летней дамы на следующий «троллинговый» (от англ. trolling — ловля рыбы на блесну или провокация в интернете) вопрос, размещенный мною на одном из сайтов знакомств: «Почему женщины считают возможным навязывать мужчинам правила игры, неужели, только лишь на основании востребованности своего полового органа?»

Как вы думаете, какой мог быть ответ?

Ответ был такой: «Естественно»… И это на шестом десятке жизни, господа хорошие!

Считаю это умелым маркетинговым (именно так!) ходом со стороны женской половины человечества. Да, именно умелым маркетинговым ходом женщин в обществе, ибо в умении себя выгодно позиционировать, хорошо «продать» (в прямом смысле этого слова) и выжать все из такой продажи, женщинам не откажешь!

Подобное позиционирование женщин в нашей стране, по моему мнению, приобрело уродливые формы.

Именно поэтому я ввел понятие «шариковского» менталитета, утверждая, что образ Шарикова в известнейшем произведении М. Булгакова был не только мужским!

Полагаю, данный образ был собирательным и собирательность эта распространяется в том числе и на женщин, что во всей своей «красе» показала так называемая «перестройка» (80-90-е гг. прошлого столетия), а также возникшее в ее результате «нэпмановское» поколение самок с имиджем разрекламированной куклы Барби и накачанными губами и грудью!

Это бы еще, как говорится, ничего, однако как-то так получилось, что силикон и ботокс из груди и губ, похоже, распространился и на образ мыслей, который и описывается в данной книге.

Автор, имея естественно-научное и деловое образование, не претендует в своей работе на глубину исследований в научном смысле этого слова (равно как и на лавры изящной словесности), а лишь опирается на здравый смысл, опыт и логику.

Основываясь на вышеизложенном, я выдвигаю следующие гипотезы.

1) Люди в российском обществе продолжают оставаться во многом, как называют невоцерковленных христиан на Западе, «культурными» православными (об этом говорит хотя бы большое количество возрождающихся храмов и церквей в стране). Тем не менее, как минимум, в части семейной жизни как мужчины, так и женщины отошли от принципов одной из основополагающих христианских доктрин, «Домостроя». Считаю, что начало этому было положено приходом к власти большевиков.

2) Образ Шарикова в романе романа М. А. Булгакова «Собачье сердце» не был лишь мужским образом (технически в качестве подопытной собаки, очевидно, могла быть и самка), поэтому данный образ я считаю собирательным и ввожу понятие «шариковской самки».

3) Революция 1917 года и последующая смена политического строя, наряду с отстранением формирования семейственности от многовекового наследия христианской морали, оставили неизгладимый шрам на менталитете российских граждан, а собирательный образ Шарикова ДО СИХ ПОР присутствует в обществе как в мужском, так и в женском роде, будучи поддерживаем регулярными экономическими кризисами и сопутствующими им НЭПами.

Выражаясь метафорично, можно, полагаю, сказать, что при нарождении нового общества Шариков был неким «Адамом», а значит, логично предположить, что существовала и некая «Ева», от которой пошла целая ветвь российских «женщин», которых я далее в книге нередко называю самками, ибо, несмотря на их ухоженную внешность с «нэпмановским душком», женщинами их назвать язык не поворачивается, ибо нет в них ни ума, ни воспитания, ни зачастую образования, одно лишь животное желание получить благополучие в жизни путем прямой или бартерной продажи своих половых признаков.