Ася - Шум

Всех вожатых собрали вместе и объяснили, что мы должны делать. В наши обязанности входило многое- будить детей, вести на зарядку, заниматься с ними творчеством, накрывать в столовых, следить за чистотой в их комнатах, за их гигиеной, водить на речку, следить, чтобы никто не утонул, потом вести на обед, укладывать всех на тихий час, потом снова столовая, процедуры, причём у всех разные, затем подготовка к мероприятию, следить за ними на самом мероприятии, потом следить за ними на дискотеке, и уже ближе к 9 часам вести на свечку, и укладывать спать. Это был настоящий ад. На 40 детей всего 2 вожатых. Я сорвала горло уже на второй день. Я на них кричала. Иначе не слышно из-за шума от их криков. Раз в неделю вожатый дежурит ночью, и один выходной в неделю. Мы спали по 4-5 часов в сутки, потому что пока все дети не лягут спать, вожатый не имеет право уходить к себе в комнаты. Я ходила с температурой несколько дней из-за болезни, но меня никто не лечил, я же не ребёнок. И уже на третий недели, такого вот ада я сорвалась на детей. Они не хотели ложиться спать вечером. Тогда я вывела одну комнату в коридор и заставила приседать и отжиматься. Много раз. Дети позвонили родителям, нажаловались на меня и уже утром меня уволили. Практику я так и не прошла, зато точно решила – я ненавижу детей. Никаких. Мои или не мои, не важно. Я не хочу так вот срываться на своих детях, не хочу быть жестокой для них. Я не умею быть заботливой и терпеливой. Я умею быть строгой и требовательной, как моя мама. Я всё время требовала от них самых лучших достижений, и ругала, когда они не выполняли мои же собственные планы. Я не люблю детей. Я не хочу их, я не умею любить, я просто не видела и не чувствовала этого в детстве, от куда мне знать, что делать, когда эмоции переполнят твою душу, а рядом ребёнок, на которого очень легко вылить весь негатив. Меня уволили, а потом и отчислили из колледжа, ведь практику я так и не прошла. Тогда я решила – хочу уехать из этого города. Надоело всё. Хочу жить в Москве. Не хочу бояться встретить человека на улице, с которым переспала за деньги, хочу свободы. Как, несложно догадаться, на это нужны деньги. Я не могла переехать с пустым кошельком. И я снова написала своему сутенёру.

Через пару дней я приступила к работе, только теперь мне была важна моя репутация. Очень страшно принять клиента, который меня запомнит, а потом узнает в телешоу. Поэтому я решила работать в парике. Я как раз соскучилась по длинным волосам. И ещё теперь я встречала клиентов на каблуках, а не босиком, перевезла свой кальян, который предлагала покурить клиентам, купила новое бельё. Но была одна проблемка – Кристина, с которой я работала в паре, бросила эту профессию и начала жить нормальной жизнью с нормальным парнем. А мне же нашли новую напарницу. Её зовут Оля. Ей 34 года. Она работает на удалёнке в одной крупной компании, знает английский язык, закончила высшее учебное заведение, имеет 25 лишних килограмм, разбирается в дорогом парфюме, одежде, машинах. Казалось бы, зачем она пошла в проституцию? Я не знаю, но, по её словам, просто, чтоб накопить на квартиру. Она когда-то была замужем, была беременна, но потеряла ребёнка, так и не родив. Развелась и решила делать то, что хочет. Как-то мы с ней разговорились по душам, и она призналась, что иногда вызывает рвоту, чтобы не поправляться. Я удивилась. Никогда бы не подумала, что такая уверенная в себе девушка может прибегать к такому вот способу. Да, я тоже призналась, что блюю. Теперь мы могли делать это открыто. Она не боялась звуков в туалете, так как делала это громко, а я не боялась съедать при ней тонны еды, периодически убегая в туалет. Утром, после работы, мы вместе ходили в KFC и макдональдс, наедались до отвала, а потом по очереди ходили прочищаться. Это ещё одно совпадение. Если же с прошлой напарницей нас связывало проблемы с мамами + проституция, то теперь булимия + проституция. Знаете, наверное это не единственное, что может быть общим у проституток. У нас у всех переломанные души. И если поломка случилась не в прошлом, то после первого клиента она точно произойдёт. Нас объединяет нелюбовь к себе, неуважение к собственному телу. Даже если мы это и не осознаём, то позволив прикасаться к своему телу десяткам и сотням мужчин, мы перестаём его уважать. Это неизбежно. Каждая проститутка никогда не сможет жить спокойно, не сможет забыть. Предательство другого человека трудно забыть, а предательство самой себя вообще невозможно. Мы быстро поладили с Олей, хотя характер у неё был сложный. Мы просто работали, вместе отдыхали, убирались, ходили гулять и разговаривали о клиентах. И не прошло и недели такой вот жизни, как со мной снова произошло нечто, что серьёзно повлияло на меня…