Оуэн Томас - Как жить, если у тебя огромный пенис. Маленькая книга, которая поможет решить большие проблемы

Преподобный Оуэн:Я никогда не курил крэк, но однажды так напился, что пробил кулаком стекло полицейской машины и несколько часов этого не чувствовал.

Доктор Ричард:Быстро соображаете, Ти-Хок, не говоря уже о небывалой смелости в двух вещах: во-первых, смелости выйти на этот выступ, чтобы помочь незнакомцам, и во-вторых, выставить себя на посмешище, обнажив свой огромный пенис. Блестяще!

«“Пожизненное без возможности досрочного освобождения”, – говорят они мне. Вы можете поверить? Вот я, старик, кому я мешаю? Разве из моего рта вылетело хоть одно недоброе слово? А что они делают? Они вытаскивают меня из моей квартиры, как старые гестаповцы. “Вы обвиняетесь в сексуальном насилии”, – говорят они. “Сексуальном насилии?” – спрашиваю. “Женщина из вашего района говорит, что вы ее принудили”, – продолжают они. “Принудил?” – удивляюсь я. Я не понимал. Я, старик, который даже на таракана-то нечасто наступал. Они говорят мне, что эксперт должен сделать несколько фотографий моего сами-понимаете-чего. Представьте себе мое унижение! Вы когда-нибудь о таком слышали? И вот они заводят меня в кабинет, и появляется мой сами-понимаете-что. Вдруг эти детективы начинают шептаться, и, не успеваю я оглянуться, они снимают обвинения и везут меня обратно в Квинс. И я спрашиваю: “Что такое?” А они: “Вы никак не могли быть виновником”. “Это я знаю, но вы откуда знаете?” – спрашиваю. И они: “Грэмпс, если бы вы воткнули эту штуку в нашу жертву, вы бы оба оказались в реанимации”. Ну вы можете в это поверить?»

Преподобный Оуэн:Я удивлен, что они не отдубасили вас за то, что у вас большой член. Копы печально известны хоко-ненавистью – по крайней мере, были, когда мне было чуть больше двадцати. Тогда я получил свою порцию «упсов». Как в «Упс, наш заключенный упал на лестнице и сломал челюсть».

Доктор Ричард:Мне жаль, что вам пришлось через это пройти, но я рад, что все утряслось. Думаю, это был очень травмирующий опыт, особенно для человека вашего возраста.

«Я работал на сцене на протяжении двух десятилетий, и мой звездный час был близок, когда мне присвоили звание “Официант месяца” в Stage Deli. Конечно, я много пел в хоре, но главные партии получал только в этих маленьких Офф-офф-офф-Бродвей-постановках на 50 зрителей. Я подумывал все это бросить, получить высшее образование и преподавать театральное искусство в старших классах. И вот однажды я увидел объявление о прослушивании в Backstage: “Мужчины в возрасте 20–35 лет на роль Джона Холмса в «Джоне!» Эндрю Ллойда Уэббера – новом мюзикле о порно и предубеждениях. Иногда придется быть голым”. Что ж, я был в восторге. Да, мне придется немного подделать мой возраст, ерунда. На прослушивании все актеры пришли с фальшивыми усами и набитыми колготками, привязанными к талии. Когда назвали мое имя, я вышел на сцену (со своими настоящими усами, которые росли у меня с 1983 года) и стянул с себя свои треники одним движением. Я стоял там голый, словно только что родился, и начал шпарить “Воспоминания” (“Memories”), будто от этого зависела моя жизнь. Когда я закончил, я посмотрел в темноту и спокойно сказал: “Господин Ллойд Уэббер, вы нашли своего Джона”, – не зная, что его там не было. Но это не имело значения, потому что я поменял свой фартук официанта на работу заместителем дублера Джона Холмса в европейском турне “Джона!”»

Преподобный Оуэн:Ну ладно.

Доктор Ричард:Это великолепно, Хейвард! Я и понятия не имел, что такой мюзикл существует! Какой огромный шаг в сторону равенства для всех, кто страдает ОМГ. Поздравляю с тем, что ты в этом участвуешь, даже в том случае, если двум людям для этого придется заболеть!

«Я шел на своем маленьком ялике по озеру Мичиган, и погода начала портиться. Пришло время возвращаться. На обратном пути меня швырнуло волной об острые скалы, и в дне лодки образовалась дыра. Она начала быстро набирать воду, а из-за ветра, который дул со всех сторон, мне нужны были обе мои руки, чтобы регулировать парус. Я попытался закрыть дыру ногой, но вода просто устремилась внутрь, минуя ее. Я все еще был в доброй миле от берега и такими темпами потонул бы за считаные минуты – мне пришлось бы плыть в ледяной воде. А меня не назовешь хорошим пловцом. Но тут меня осенило, как гром среди ясного неба: Тимоти! Твой член, Тимоти! Конечно! Я достал его и засунул в дырку. Протечка остановилась. К тому времени как я добрался до пристани, кончик моего члена был синий от холода и на нем были следы укусов от рыб. Но я, черт возьми, был жив».