Джастин А Франк - Трамп на кушетке. Что на самом деле в голове у президента

Еще один шторм выявил другие стороны нарциссизма Трампа. В августе 2017 года на открытии пресс-коференции в Корпус-Кристи, Техас, для оценки ущерба, причиненного ураганом «Харви», Трамп первым делом прокомментировал размер аудитории. «Какая толпа! Только посмотрите, сколько народу здесь собралось!» – произнес он, продемонстрировав зрителям эгоистичное желание видеть в мире отражение своего величия, а не чужие страдания. За несколько дней до этого, когда разбушевавшийся ураган опустошал Техас, Трамп объявил о помиловании Джо Арпайо, осужденного шерифа-расиста из Аризоны. Он признался, что запланировал это событие так, чтобы оно совпало с разгаром урагана, поскольку «хотя был уже вечер пятницы, я решил, что новостные рейтинги будут гораздо выше обычного». Назначив свое выступление на момент кульминации природной катастрофы, Трамп показал, что его безразличие к чувствам людей не зависит от погодных условий, заодно извратив девиз почтовой службы США. [8]

Многогранный нарциссизм Трампа многократно описан, но его происхождение привлекло меньше внимания. Как и многие другие факторы его патологии, нарциссические склонности Трампа можно проследить до его взаимодействия с людьми в раннем детстве. Нарциссизм проистекает из детской потребности во всемогуществе и формируется как дополнение к инстинкту выживания в ответ на отсутствие настоящей заботы и любящей связи с матерью. Когда маленький ребенок чувствует себя уязвимым или покинутым, он отступает в тайный мир своего могущества, где чувствует себя защищенным от неизбежных обид и разочарований детства. Это может быть нормальной частью развития, знакомой многим родителям. Но некоторые дети отрицают даже чувство обиды, заранее отступая из безразличной обстановки в свой внутренний мир. Другие чувствуют себя оскорбленными и преданными, независимо от окружающей среды. Но какой бы ни была эмоциональная реакция, нарциссизм представляет собой защитный механизм, создаваемый для ощущения собственного величия. Он остается главной защитой от любых угроз детскому ощущению всемогущества.

В этом смысле нарциссизм отличается от греческого мифа о Нарциссе, в честь которого он получил свое название. Мифический Нарцисс был красавцем, который влюбился в свое отражение, когда глядел в озеро. В этой истории нет упоминаний о равнодушных родителях или других факторах, сделавших его уязвимым и вызвавших эгоцентричную реакцию на собственное отражение. Независимо от первоначального импульса, Нарцисс был настолько поглощен прекрасным лицом, смотревшим на него из воды, что забыл обо всем остальном, включая еду. В конце концов, он ослабел, упал в озеро и утонул. История одержимой самовлюбленности, приводящей к гибели, с ироничной и трагической концовкой, со временем превратилась в назидательную притчу, которой родители издавна пользуются для укрощения непослушных детей.

В популярности мифа о нарциссе среди родителей, стремящихся обуздать чересчур самолюбивых детей, есть определенная ирония, поскольку нарциссизм часто бывает реакцией на отсутствие родительской поддержки в раннем возрасте. Нарциссизм Трампа представляет собой компенсаторную реакцию на глубокие травмы далекого прошлого. За видимой самовлюбленностью скрывается глубокая потребность быть любимым и обожаемым другими людьми и стремление защитить представление о собственном величии, создающем иллюзию неуязвимости.

Существует масса причин, в силу которых Трамп в детстве мог отступить во внутренний мир всемогущества и деструктивного нарциссизма. Дети естественным образом подражают родителям и в конечном счете отождествляют себя с ними. На глубинном уровне маленькие дети считают своих родителей всемогущими и всеведущими. Трамп явно отождествил себя с отцом и матерью, чья поглощенность собой очевидна. Вопрос в том, что происходит, когда ребенок разочаровывается в своих родителях, – или, хуже того, когда родители разочаровывают или пугают своих детей. В какой-то момент Дональд Трамп усвоил, что его мать эмоционально недоступна, а отец часто отсутствует и критически настроен по отношению к сыну. В сочетании с его необузданным поведением в школе, мешавшим формальному обучению, эти факторы усиливали отчаяние из-за недостаточно теплого отношения и осмысленной заботы со стороны его главных опекунов. Это отчаяние, в свою очередь, привело к нарциссизму и разрушению потребности в самоанализе, который помог бы ему осознать свое эгоистичное и деструктивное поведение.