Роберта Голинкофф - Знать или уметь?

4 октября 1957 года в New York Times вышла статья под заголовком: «СССР запускает спутник». Это историческое событие оказало огромное влияние на всех и беспрецедентно отразилось на американской школьной реформе. Кусок плавающего в невесомости металла весом в 84 кг и размером с пляжный мяч стал символом, доказательством того, что соперники выигрывали космическую гонку. Утверждалось, что «русские побили нас в космосе, потому что у них школы лучше» [25] Bracey, G.W. (2 октября 2007). The Sputnik Effect: Why it endures, 50 years later. Education Week. См. здесь: www.edweek.org/ew/articles/2007/10/02/06bracey_web.h27.html , абзац 8. . Так говорили в то время, и это было нечто большее, чем просто опережение, — это была гонка за будущим, за мировым господством. Буквально через год Конгресс США принял Закон об образовании в области национальной обороны, чтобы повысить качество обучения [26] A nation at risk. (апрель 1983). См. здесь: www2.ed.gov/pubs/NatAtRisk/risk.html . . Стремительное развитие образования, особенно в части точных и естественных наук, привело к появлению «новой математики» 1960-х годов, которую даже учителя понимали с трудом. И она нашла отражение в современном акценте на STEM [27] STEM — акроним: science, technology, engineering and mathematics. — естественных науках, информатике, инженерном деле и математике.

Как изменить эту траекторию для миллионов американских детей, чтобы они смогли стать разработчиками следующего поколения спутников? Небольшой, но мощный документ, опубликованный в 1983 году, ответил на этот вопрос, предупредив страну о том, что «нация в опасности». Написанное ведущими учеными, политиками и педагогами, это пугающее открытие озвучивалось так:

Наша нация в опасности. Наши некогда неоспоримые преимущества в торговле, промышленности, науке и технологических инновациях сегодня в руках конкурентов по всему миру… То, что прежде было невообразимо, поколение назад начало воплощаться — в области образования нас догоняют и перегоняют другие [28] National Commission on Excellence in Education. (1983). A nation at risk: The imperative for educational reform. The Elementary School Journal, 84(2). См. здесь: www.jstor.org/stable/1001303 , абзац 1. .

Одиннадцать лет спустя, при президенте Клинтоне, рекомендации документа «Нация в опасности» превратились в инициативу под названием «Цели 2000: Акт об образовании в США», ставшую законом 31 марта 1994 года [29] U.S. Department of Education. (1994). Goals 2000: Educate America Act. См. здесь: www2.ed.gov/legislation/GOALS2000/TheAct/index.html . . Чтобы быть конкурентоспособными в новом мире, говорили нам, мы должны к 2000 году достичь высокого уровня в образовании. В числе прочих целей «учащиеся США будут первыми в мире по математике и естественным наукам» (цель 4) и «каждый взрослый американец будет грамотным, а также обладающим знаниями и навыками, которые необходимы для конкуренции в глобальной экономике и осуществления прав и обязанностей гражданина США» (цель 5) [30] U.S. Department of Education. (1994). National education goals. См. здесь: www2.ed.gov/legislation/GOALS2000/TheAct/sec102.html , абзацы 5, 6. . Это была высокая планка. В нашей стране у каждого штата свой набор норм и целей. Пытаться достичь общенациональных стандартов — все равно что решетом воду носить. Но президент Клинтон пришел в Белый дом и ушел из него, а каких-либо реальных признаков улучшения образования не наблюдалось.

Именно в этом историческом контексте администрация Джорджа Буша объявила о новом широком спектре реформ обучения. Многие предыдущие президенты считали себя поборниками образования, но закон администрации Буша — «Ни одного отстающего ребенка» (NCLB [31] NCLB — акроним: no child left behind. ) — должен был стать самой масштабной из всех реформ, основательной перестройкой, призванной поставить обязанности школы и образование детей в центр всех национальных задач. Созвали ученых, занимающихся обучением, чтобы те наметили направление для основательного пересмотра системы образования. Конференц-залы, где мы находились в числе участников этих бесед, наполняла атмосфера надежды на то, что профессионалы наконец начнут работать в тесном контакте с политиками, вместе сокращая разрыв в уровне успеваемости. Но со временем стремление государственных деятелей к быстрым результатам взяло верх, и программу NCLB, как ее стали называть в народе, нагрузили готовыми тестами, узко измерявшими результаты по избранным предметам (чтение и математика). При этом часто оставался открытым вопрос, смогут ли дети применять полученные знания, чтобы отмерить ингредиенты для кексов или одним предложением определить значение слова критический . Мало говорилось и о том, как наилучшим образом использовать науку для более основательного обучения или совершенствования подготовки учителей.