Станислас Деан - Сознание и мозг. Как мозг кодирует мысли

Сегодня мы начинаем понимать, какие структуры мозга служат для поддержки обмена информацией и оценки надежности — тут нам очень помогают технологии нейровизуализации. Всякий раз, когда мы задействуем социальные навыки, происходит возбуждение передних отделов префронтальной коры, возбуждается лобный полюс и область вдоль срединной линии мозга (входящая в вентромедиальную префронтальную кору). Нередко возбуждение происходит и постфактум, и опять в латеральной области, в той ее части, которая находится за стыком височной и теменной долей мозга, а также вдоль срединной линии (предклинье). Возбужденные области образуют структуру, которая охватывает разные участки мозга и тесно связывает их между собой посредством мощных протяженных связей; в роли центрального узла этой структуры выступает префронтальная кора. Эта структура в числе прочих постоянно включается в периоды отдыха, когда у нас находится пара секунд наедине с собой: в свободное время мы спонтанно, «по умолчанию» включаем систему социального трекинга 45.

Самое же примечательное, как и предполагает эта гипотеза социального принятия решений, заключается в том, что многие эти области активируются и тогда, когда мы думаем о себе — например, оцениваем степень собственной уверенности в принятом решении 46 — и когда мы обдумываем чужие мысли 47. Так, лобный полюс и вентромедиальная префронтальная кора очень схоже реагируют на ситуацию, когда мы раздумываем о себе и о других 48 — вплоть до того, что активные размышления на одну из этих тем могут пробудить рассуждения на другую 49. Таким образом, эта структура идеально подходит для того, чтобы оценивать наши собственные знания и сравнивать их с информацией, получаемой от других людей.

Коротко говоря, в мозгу у человека имеются определенные нейронные структуры, заточенные исключительно на работу с информацией, полученной социальным путем. Для шифрования собственных данных и для шифрования информации, полученной от других людей, мы используем одни и те же базы данных. Для этих структур мозга наше «я» — это такой любопытный человечек, сидящий рядом с другими такими же человечками в воображаемой базе данных наших социальных контактов. Говоря словами французского философа Поля Рикера, мы буквально представляем «себя как другого» 50.

Но если мы действительно рассматриваем свое «я» только так и не иначе, тогда нейрологические основы нашей личности должны создаваться довольно-таки косвенным путем. На протяжении всей жизни мы следим за поведением как своим, так и окружающих, а мозг-статистик, буквально «себе на уме», постоянно делает из увиденного логические выводы 51. Мы узнаем, кто мы есть, применяя к наблюдению статистическую дедукцию. Всю жизнь живя с самим собой, мы узнаем собственный характер, степень информированности и достоверность своих познаний лучше, чем те же качества в окружающих нас людях. Плюс к тому наш мозг имеет привилегии: он может наблюдать за работой некоторых внутренних механизмов 52. Интроспекция позволяет нам видеть наши осознанные мотивы и стратегии, в то время как о мотивах и стратегиях других судить с уверенностью мы не можем. И все же настоящих себя мы не знаем никогда. Мы почти ничего не знаем о том, какие подсознательные импульсы на самом деле управляют нашим поведением, и потому не можем точно предсказать, каково будет наше поведение в обстоятельствах, выходящих за пределы предыдущего опыта. Когда речь заходит о мельчайших подробностях нашего поведения, древнегреческое «познай себя» превращается в недостижимый идеал. Наше «себя» — это не более чем база данных, наполняемая посредством структур социального мозга; мы познаем себя теми же способами, что и окружающих, и потому наше собственное представление о себе кишит теми же пробелами, недопониманием и иллюзиями.

Ограниченность человеческой природы, разумеется, не прошла незамеченной и нашла свое отражение в литературе. Современный британский писатель Дэвид Лодж пишет об этом в новелле «Оно думает…». Главные герои — учительница английского языка Хелен и носитель искусственного интеллекта Ральф — сидят ночью в уличном джакузи и лениво флиртуют, перебрасываясь глубокомысленными репликами о том, что есть «я»:

Хелен. У этой штуки должен быть термостат. Выходит, она наделена сознанием?

Ральф. Самосознанием — вряд ли. Она же не знает, что ей хорошо. А мы с тобой знаем.

Хелен. А я думала, «я» — это такая вещь, которой не бывает.