Сергей Батчиков - Уроки Второй мировой. Восток и Запад. Как пожать плоды Победы?

Сегодня ни Москва, ни Пекин не поддерживают призывы формализовать де-факто складывающийся военно-политический союз. Однако на деле Россия уже становится «вторым фронтом» для Китая, а Китай – для России. Пекинские политологи выражают суть нынешней ситуации таким сравнением: отношения Китая и России как отношения губ и зубов. И действительно именно неформальное военно-стратегическое взаимодействие в обстановке усиливающегося давления США служит сохранению позитивного военного баланса, тем самым сохраняя статус-кво и политическую стабильность.

«Никогда никакая армия в мире, кроме родной Красной Армии, не одерживала побед более блистательных, и ни одна армия, кроме нашей армии-победительницы, не вставала перед изумленным взором человечества в таком сиянии славы, могущества и величия», – писал М.А. Шолохов о войне 1941–1945 гг., ставшей для нашего народа Великой Отечественной. В личном послании Сталину 23 февраля 1945 г. премьер-министр Великобритании У.Черчилль отметил: «Будущие поколения признают свой долг перед Красной Армией так же безоговорочно, как это делаем мы, дожившие до того, чтобы быть свидетелями этих великолепных побед».

Спустя всего 70 лет после окончания самой кровопролитной и разрушительной войны в истории человечества, когда еще живы участники тех страшных событий, мы являемся свидетелями попыток «будущих поколений» наших западных союзников переписать историю и результаты Второй мировой войны. Под сомнение все чаще ставится сам факт победы СССР, на который пытаются возложить вину за развязывание Второй мировой войны, а между гитлеровским и сталинским режимами ставят знак равенства. Чем дальше в историю уходит Вторая мировая война, тем настойчивей в головы обывателей вбивается мысль о том, что войну выиграли наши западные союзники. Даже подходящая формулировка запущена в оборот – «демократические государства освободили Европу от нацизма». Цель Запада очевидна – отобрать Победу, являющуюся одной из главных духовных скреп нашего общества, навязать чувство вины и вычеркнуть Россию как правопреемницу СССР из рядов победителей. Против России начата и ведется, по образному выражению А.Фурсова, самая настоящая психоисторическая война.

Этим же целям служат и попытки преуменьшить роль И.Сталина в победе над Третьим рейхом и разгроме нацизма, закрепить в сознании людей тезис, что войну выиграл героический народ, причем, даже не благодаря, а вопреки плохому руководству страны. Противопоставление Сталина и народа началось со знаменитого доклада. Н.Хрущева XX съезду КПСС в феврале 1956 г. и было продолжено «прорабами перестройки». В последние годы на этом поприще активно трудится профессионал консциентальных войн (от латинского conscientia – «сознание») В. Познер, с подачи которого отделение «хорошего народа» от «плохого Сталина» стало общим местом в текстах всех идеологов информационных войн.

В апрельской передаче «Времена» 2005 г. Познер получил отпор от генерала армии М.А.Гареева, резко ответившего ведущему, что «Разговоры о том, что победил народ, а не руководство, не полководцы, такие разговоры несерьезны, несостоятельны, потому что ни один самый самоотверженный народ никакую победу не может одержать без руководства, без управления, без руля и ветрил».

Уместно вспомнить в этой связи работу «О войне» признанного теоретика военного дела Карла фон Клаузевица. В главе «Военный гений» он писал: «До тех пор, пока войска, исполненные мужеством, сражаются бодро и охотно, начальнику редко представляется повод проявить значительную силу воли при преследовании своей цели; но когда возникнут затруднения, а это случится, как только от войск потребуется чрезвычайное напряжение, то дело уже не будет идти само собой, как хорошо смазанная машина; напротив, сама машина начнет оказывать сопротивление, и для его преодоления потребуется от начальника огромная сила воли. Под этим сопротивлением следует разуметь не прямое неповиновение или возражение, хотя в отдельных случаях и это имеет место, а общее впечатление упадка физических и моральных сил и муки сознания при виде кровавых жертв; начальнику приходится бороться с ними внутри себя, а затем и среди подчиненных, передающих ему посредственно или непосредственно свои впечатления, настроения, беспокойства и стремления. По мере того как силы отдельных индивидов начинают падать, их уже не увлекает и не поддерживает собственная воля; все бремя инертности массы постепенно перекладывается на волю начальника; пламенем своего сердца, светочем своего духа он должен вновь воспламенить жар стремления у всех остальных и пробудить у них луч надежды; лишь поскольку он в состоянии это сделать, постольку он остается над массами, их властелином. Если этого нет, если его собственное мужество оказывается уже недостаточным, чтобы снова оживить отвагу всех остальных, масса увлечет его за собой, в низменную область животной природы, бегущей от опасности и не знающей позора. Вот то бремя, которое мужество и сила духа вождя должны преодолевать в течение борьбы, если он стремится совершить выдающееся».