Николай Курдюмов - Как мы создаем избалованность, упрямство и беспомощность детей

Тут есть и ещё одна огромная разница: в первом случае, Вы повышаете свободу и независимость человека, а во втором показываете ему, что он зависим от вас .

Подарок подарку рознь. У нас часто получается: вот возьми, это всё — тебе, но знай, что за это ты мне обязан. Не забывай, какой я хороший! Помни, что живёшь за мой счёт, на всём готовом, и за это слушайся меня, люби меня.

Не согласны? А откуда же тогда бесконечные: «У тебя совесть есть? Я тебе всё отдаю. Я всё для тебя делаю. Я работаю, чтобы ты был одет и накормлен! И вот мне за это благодарность!»

Это же — обычный иск о неплатеже. Оказывается, мы считаем детей своими должниками . Давая им и даря им, мы, преисполненные умиления и согреваемые своей щедростью, выдаём им вексель , копию которого аккуратненько подшиваем и храним всю жизнь .

Мы пытаемся купить их душу, их права и свободу, купить их любовь . Горе тому, кому это удастся!

А дело вот в чём. Если окружение даёт человеку больше, чем он сам может дать в ответ, — человек чувствует опасность . Это разумно: тот, кто отдаёт, не получая взамен — ослабевает .

Человек не хочет ослаблять близких людей — свою третью динамику. Это его природное свойство. Но мы умудряемся это свойство (готовая активная социальность!) уничтожить.

Малыши с пелёнок пытаются помогать нам: сначала улыбаются, потом поют, танцуют, повторяют наши движения, пытаются участвовать в наших делах.

Мы это называем словом « мешают ». «Отстань! Не мешай! Отойди! На, возьми, только отстань!» Что мы награждаем?!

И человечек с пелёнок начинает чувствовать: он — лишний, он не может помочь, поддержать . Он в отчаянии. Он встревожен.

Затем, он видит, что родители не хотят, чтобы он возвращал им свой долг, а хотят послушания. А послушание — страшная вещь.

Это означает, что человек должен отказаться от своих решений и намерений. Но свобода решать — основа человека . Отказавшись от себя, он впадает в апатию. А это — смерть.

Такой человек очень дёшево стоит, он скорее обуза . Таких детей спартанцы сбрасывали в пропасть. Бог им судья. Мы поступаем ещё более неразумно: пытаемся сделать такими всех детей.

Сначала награждение апатии и невмешательства. Затем, когда это невмешательство начинает пугать нас, — материальное закабаление ( кабала — письменное обязательство. Даль ). И затем — шантаж («… Тогда ты ничего не получишь!»)

Попробуй тут остаться человеком . Вот почему успех — редкое качество счастливцев.

Как можно скорее обеспечьте детям возможность быть материально независимыми. Как можно сознательнее, а не по своей прихоти, дарите: ребёнок и так чувствует себя хроническим должником и страдает от этого.

Как можно чаще награждайте успех : этим Вы освобождаете от долгов и решаете массу других проблем.

Заодно с другими, решается еще одна важнейшая проблема: развенчивается миф об усердии и старании.

«Труд сделал из обезьяны человека. Трудись до пота! Будь трудолюбивым. Старайся, будь старательным. Работай, усердно работай. Без труда не вытащишь и рыбку из пруда. И т. д.»

Я сделал открытие: ВСЁ ЭТО — ЛОЖЬ.

Чтобы понять, кому она выгодна, приведу ряд картинок одного порядка.

Армия . «Копаем от меня и до следующего столба!» Назавтра — закапываем. Главное, чтобы солдат работал . Так в концлагерях разрушали личность, доводя человека до полной апатии по отношению к себе и своим правам.

Стройка . Работы нет, и мы сидим. Вдруг: «Начальство!» Кто-то лезет в штробу, кто-то хватает трубу, кто-то берёт арматуру и начинает тихо долбить о бетон, как бы что-то отковыривая. Так положено.

Начальство должно видеть, что мы работаем . Кому это выгодно?

Тому, кто распоряжается деньгами стройки, то есть, реальному хозяину этой «общенародной» собственности; он должен заплатить нам минимум и растянуть работы до нужного срока, — чтобы себе осталось.

Семья . Сын пришёл. Он сделал свои дела, и свободен. Бездельничает (на что имеет полное право). Нет, это терпеть невозможно.

«Ты что, уже всё сделал? В доме столько дел, а он разлёгся! Делать нечего? Я сейчас найду!..» (Сын: «…Твою мать… идиот. Чёрт дернул так рано прийти домой…»)