Ричард Дэвидсон - Как эмоции управляют мозгом. Измените свои эмоции, и вы измените свою жизнь

Одним словом, революция в нейропластичности показала, что мозг может изменяться в ответ на два вида воздействий. Он способен на это путем получения опыта в окружающем мире (наших движений и поведения, тех сенсорных сигналов, которые в результате поступают в кору). Мозг также способен изменяться в ответ на исключительно умственную деятельность, от медитации до когнитивно-поведенческой терапии, в результате чего активность определенных участков возрастает либо уменьшается.

В следующей главе я опишу начало моего собственного приключения и открытие, касающееся силы ума, которая способна изменить мозг.

Я бы не сказал, что в этом была причина, по которой я остановился на Гарварде в качестве университета для аспирантуры (и вы можете быть уверены, я не сказал об этом ни слова приемной комиссии), но все же одной из «достопримечательностей» университета был Дэн Гоулман, тоже бывший в то время аспирантом. Позже Дэн станет широко известен как корреспондент по темам психологии в «New York Times», а затем и как автор феноменально успешной книги «Эмоциональный интеллект», но в то время, когда я был на старшем курсе колледжа, он попался мне на глаза с серией статей в малоизвестном издании «Журнал трансперсональной психологии». В 1971 году Дэн написал статью «Медитация как метатерапия: гипотезы к предлагаемому пятому состоянию сознания», а в следующем году за ней последовали «Будда в медитации и состояниях сознания. Часть 1: Учение» и «Часть 2: Типология техник медитации». Ни медитация, ни Будда не были, разумеется, в духе основного направления психологического исследования. Да и для аспиранта Гарварда, где отделение психологии было воплощением этого основного направления и где господство бихевиоризма приветствовало тему медитации примерно так же, как лекцию об эволюционной биологии приветствовали бы на конференции по креационизму, не было обычным делом писать научные статьи на эти темы. Это как минимум привлекало внимание. Я с нетерпением ждал знакомства с Дэном. Мое первое занятие в Гарварде, осенью 1972 года, которое было частью курса психофизиологии, состоялось в конце дня. Я сел рядом с неряшливым парнем с прической, которую назвал бы еврейским афро, и по наитию спросил, не он ли Дэн Гоулман. Это действительно был он. Мой вопрос не стал полной неожиданностью, так как наш общий научный руководитель Гари Шварц упоминал при Дэне о том, что я собираюсь начать обучение в аспирантуре. После занятия, последнего в тот день для нас обоих, Дэн предложил подвезти меня домой. Мы прошли к его микроавтобусу «Фольксваген». В то время – начало 70-х – девяносто девять процентов подобных микроавтобусов (могу поспорить) в кампусе колледжа были украшены фотографиями групп «Doors», «Jefferson Airplane» и Боба Дилана. А машина Дэна была от пола до потолка обклеена изображениями святых людей из Индии! На дверях – буддийские монахи, на солнцезащитном щитке – йоги, а на сиденьях – гуру-махариши. Микроавтобус Дэна казался ашрамом на колесах.

Дэн снова не раз приглашал меня к себе, и мы часами разговаривали – о том, как очутились в Гарварде, о психологии, про то, как каждый из нас хочет прожить свою жизнь, о недавнем путешествии Дэна в Индию для изучения медитации, о сумасшедших йогах и случаях из его жизни: Дэн снимал комнату в величественном кембриджском особняке Дэвида и Мэри Мак-Клелландов. В свое время беседа с Дэвидом укрепила меня в решении подать документы в аспирантуру Гарварда, так что я был рад снова с ним встретиться. В главе 2 я упоминал об участии Дэвида в деле Рама Дасса и о том, как Гарвард в конце концов уволил последнего. Но к 1971 году Рам Дасс (по-видимому, не держа никакой обиды) проживал в передвижном доме за жилищем Дэвида. (Позже он уедет, чтобы впоследствии стать всемирно известным духовным учителем и писателем.) Мэри, которая познакомилась с Дэвидом в лагере квакеров и вышла за него замуж в 1938 году, была прекрасной, одухотворенной женщиной и талантливым художником. В подвале у нее была своя студия.

Для парня из Бруклина общение с этой (мягко говоря) интересной семьей было похоже на шаг в параллельную вселенную. Общество Мак-Клелландов во время аспирантуры стало для меня важным источником альтернативного образования. Давайте просто скажем, что происходящее там имело не много общего с моим ежедневным опытом в корпусе имени Уильяма Джеймса. В пестром собрании членов семьи, пансионеров и просто прихлебателей многие были одеты в одежду ручной работы, привезенную из Индии. Еженедельные медитации вел сам Рам Дасс. В общих трапезах принимало участие не меньше восьми человек. Но что больше всего привлекало меня в этих людях, так это их эмоциональные типы. Это были устойчивые, добрые, позитивные люди, которые казались хорошо улавливающими социальные ситуации и обладали спокойствием. На вечеринке в честь тридцатипятилетней годовщины своей свадьбы Макклелланды включили слайд-шоу, демонстрирующее фрагменты их совместной жизни. Сьюзен и я (только начав жить вместе, мы проявляли обычное в таких случаях беспокойство о браке) задавались вопросом, как им удалось столько лет оставаться вместе. Я спросил Мэри, каково это – быть в браке так долго. Заставив нас замереть под своим проницательным взглядом, она заявила: «Ну, первые восемнадцать лет были просто адом».