Роман Грачев - Знаешь, доча...

— Нет, еще для крысы давайте посмотрим.

— Хм, обязательно.

Оплачиваю товар. Продавщица смотрит поверх очков.

— А собаки у вас нет?

— Пока нет, но уже присматривается.

— Сочувствую.

Иду к машине и вспоминаю диалог из «Простоквашино»: «Надо чтобы дома были и кошки, и собаки, и лошади, и друзей полный мешок. Тогда дети пропадать не будут». — «Да, тогда родители пропадать начнут».

Уже целый год по утрам ощущаю себя фермером, обходящим свои владения и «задающим корм поросятам». Что любопытно, весь этот пушистый гвалт покупался для дочки и исключительно по ее слезным просьбам, однако ее нынешнее участие в уходе за животными ограничивается лишь короткими «сю-сю» по вечерам.

— Я хозяин фермы, — говорит она, — а ты мой рабочий.

Узнаешь себя шесть лет назад?

С возрастом мало что изменилось. Животных ты любишь, но если в детстве хватало одной кошки с каким-нибудь грызуном, то позже началось что-то вообще несусветное. По твоей просьбе я купил волнистого попугая Чико, черепаху Шарлотту, двух толстых золотых рыбок и двух улиток им в компанию, чтобы стенки аквариума чистили (когда водоплавающие все померли от тоски, ты выпросила трех разноцветных петушков, каждый из которых получил свое имя, но я их уже не помню). Что там у нас еще? А, как я мог забыть! Сущие бестии, ночные сволочи и негодяи — джунгарские хомяки! Из купленной парочки они размножились до целого стада, орали, визжали, дрались по ночам, пожирали друг друга. Поверь, я не в упрек — мой дом действительно напоминал ферму, и это было даже весело.

К сожалению, восторг от новой «живой игрушки» у тебя быстро проходит. Да, ты ухаживаешь за ними, кормишь, прибираешься в клетках, но это уже обычное «сожительство». Мне страшно сейчас представить, что однажды я мог повестись на твои просьбы купить хорька, поросенка и еще какого-то комнатного динозавра.

Тут вот какая штука, дорогая. Животные рано или поздно уходят. Дольше всех живут кошки и собаки. Ну, еще попугаи, хотя наш бедный Чико заболел и уже через два года тихо и мирно околел в углу клетки. Мне не хватало его веселого чириканья, которым он меня встречал по вечерам. Да и Шарлотта однажды не вышла из зимней спячки. Я уж не говорю о рыбках, которых если как следует перекормить, то они всплывут пузом вверх. Это естественный ход жизни, но все это несколько печально. Я помню твои слезы, когда померла первая в жизни зверушка — черно-белая морская свинка Кити. Потом «кладбище домашних животных» пополнили мышонок Скрипи, крыска Аришка, кто-то еще… Сейчас ты уже не плачешь, ты философски вздыхаешь, но я знаю, что комок в горле все равно стоит.

В юности у меня был кот-долгожитель Петька. Мохнатый сибирский крепыш. Откуда-то мы его притащили еще котенком в 1990 году. В полугодовалом возрасте он серьезно заболел — блевал, дристал и вообще дышал на ладан. В глазах словно мольба стояла: «Хозяин, пристрели, избавь от мучений». Мы с родной сестренкой повезли его в ветлечебницу. Было воскресенье, из врачей на месте торчала только дежурный фельдшер. Посмотрела она скотинку нашу и сказала: «Не жилец. Вон оставьте там на столике, завтра ветеринар придет и усыпит».

Мы тогда смалодушничали. Подростки, чего с нас взять. Оставили Петьку на столе и пошли. Но уже в дверях почему-то оба обернулись. Петрушка свернулся комочком в углу и с такой тоской смотрел на нас, что мы не смогли его оставить. Забрали домой.

Поправился он очень быстро и даже довольно неожиданно. Просто однажды в силу обстоятельств мы надолго остались с ним на улице, во дворе. Ключи от дома забыли, что ли. Петька побегал по траве, погрыз каких-то корешков, повалялся в земле…

…и через несколько дней был как огурчик!

В благодарность за то, что мы не бросили его умирать, он был нам другом восемнадцать лет. Иногда вредным, шебутным, надоедливым, но родным. Отвозили мы его спустя годы, уже старого и безнадежно больного, в ту же ветлечебницу и тоже с сестрой. На этот раз пришлось оставить. Возвращались домой молча и оба плакали.

Домашние животные — не расходный материал. Я не буду повторять эту навязшую на зубах пошлость про то, что мы в ответе за тех, кого приручили. Ты и сама все понимаешь. Сейчас у меня доживает свой кошачий век серая лохматая чучундра Дуся, помесь британской аристократки и какого-то деревенского охламона. Иногда мне хочется ее прибить…

…но когда она уйдет, мне будет ее не хватать.

Иногда все надоедает. Даже то, что всегда любил. Вот просто уже в горле стоят эти чертовы суши и роллы! Дайте бутерброд с сыром!