Ичиро Кишими - Смелость не нравиться. Как полюбить себя, найти свое призвание и выбрать счастье

ЮНОША: Нет! Это не то, что я имел в виду; ты снова меняешь тему. Мужество, чтобы преодолеть страх перед обманом, – откуда оно происходит?

ФИЛОСОФ: От здравой самооценки. Если человек может принять себя, каков он есть, и убедиться в границах своих возможностей, то он начинает понимать, что «обмануть доверие» – это не его задача. Тогда понимание «уверенности в других людях» приходит легче.

ЮНОША: Ты говоришь, что обманывать мое доверие – это чужая задача, и человек ничего не может с этим поделать? И что я должен смириться с этим? Твои аргументы всегда игнорируют человеческие эмоции. Что можно сделать с гневом и печалью, которую ты испытываешь, когда кто-то обманывает твое доверие?

ФИЛОСОФ: Если человек печалится, он должен делать это от всего сердца. Именно поэтому, когда человек старается избежать боли и печали, он застревает на месте и не способен ни с кем построить надежных отношений. Думай об этом таким образом. Мы можем доверять другим и можем сомневаться. Но нужно стремиться видеть в других людях своих товарищей. Доверять или сомневаться – твой выбор должен быть ясным.

ЮНОША: Хорошо. Предположим, я добился здравой самооценки и научился доверять другим людям. Какие изменения должны во мне произойти?

ФИЛОСОФ: Сначала человек принимает свое незаменимое «я» таким как есть. Это здравая самооценка. Потом он начинает безусловно доверять другим людям. Это уверенность в окружающих. Ты можешь принять себя как личность и доверять окружающим. Кем они тогда становятся для тебя?

ЮНОША: Моими… товарищами?

ФИЛОСОФ: Вот именно. Доверие к людям тесно связано со способностью рассматривать их как товарищей. Поскольку они твои товарищи, ты можешь доверять им. Без них ты не смог бы достичь необходимой уверенности в себе. Кроме того, наличие товарищей связано с обретением убежища в сообществе, к которому принадлежит человек. Он чувствует, что находится на своем месте.

ЮНОША: Иными словами, ты утверждаешь, что для ощущения своей принадлежности человек должен рассматривать других людей как товарищей. А для того чтобы видеть в них товарищей, ему нужна здравая самооценка и доверие к окружающим.

ФИЛОСОФ: Совершенно верно. Теперь ты схватываешь суть быстрее, чем раньше. Если продолжить цепочку рассуждений, то можно сказать, что люди, которые считают других своими врагами, не достигли уровня здравой самооценки и доверия к окружающим.

ЮНОША: Ну, хорошо. Это правда, что люди стремятся к ощущению принадлежности и хотят чувствовать себя на своем месте. Для этого им нужны здравая самооценка и доверие к окружающим. У меня нет возражений против этого. Но я до сих пор не знаю, может ли человек обрести чувство общности, считая других людей своими товарищами и доверяя им.

ФИЛОСОФ: Разумеется, чувство общности достигается не только с помощью самооценки и доверия к окружающим. На этом этапе возникает необходимость в третьем ключевом принципе – содействии другим людям.

ЮНОША: Содействие другим людям?

ФИЛОСОФ: В некотором смысле это помощь товарищам. Попытка внести свой вклад в общее дело. Это и есть «содействие другим людям».

ЮНОША: Когда ты говоришь о «вкладе в общее дело», то имеешь в виду дух самопожертвования и желание служить людям?

ФИЛОСОФ: Содействие не подразумевает самопожертвования. Адлер предупреждает, что те, кто жертвует своей жизнью ради других, слишком сильно подчиняют себя обществу. Пожалуйста, не забывай: мы сознаем свою истинную ценность, лишь когда чувствуем, что наша жизнь и поведение благотворны для общества. Это происходит, когда человек думает: «Я для кого-то полезен». Ты помнишь это? Иными словами, содействие другим людям и вклад в общее благо, а не отказ от собственного «я» ради служения другим делает человека полностью осознающим свою ценность и достоинства.

ЮНОША: Содействие другим ради самого себя?

ФИЛОСОФ: Да. Нет никакой необходимости приносить себя в жертву.

ЮНОША: Ага! Тут твои аргументы начинают рассыпаться, не так ли? Ты прекрасно поработал, выкапывая себе могилу. Ради удовлетворения своего «я» человек заставляет себя служить другим. Разве это не полное лицемерие? Я уже говорил раньше: твоя аргументация насквозь лицемерна. Это скользкие доводы. Послушай, я скорее поверю в злодея, искреннего в своих желаниях, чем в хорошего парня, который лжет напропалую.

ФИЛОСОФ: Сколько поспешных выводов! Ты еще не понимаешь, что такое чувство общности.