Ичиро Кишими - Смелость не нравиться. Как полюбить себя, найти свое призвание и выбрать счастье

ФИЛОСОФ: Понятно.

ЮНОША: Иногда я думаю о себе как о тыкве-горлянке, получавшей недостаточно солнечного света. Вполне естественно, что я исковеркан чувством неполноценности. Если есть человек, который смог вырасти здоровым оптимистом в таких обстоятельствах, я был бы счастлив познакомиться с ним!

ФИЛОСОФ: Это я понимаю. Мне действительно понятны твои чувства. Теперь давай рассмотрим «соперничество» в контексте твоих отношений с братом. Если бы ты не мыслил в категориях соперничества по отношению к брату и другим людям, то как бы ты смотрел на них?

ЮНОША: Ну… мой брат – это мой брат, а остальные – другое дело.

ФИЛОСОФ: Нет, другие люди должны стать твоими товарищами.

ЮНОША: Товарищами?

ФИЛОСОФ: До этого ты сказал: «Я не могу всем сердцем радоваться счастью других людей». Ты рассматриваешь межличностные отношения как соперничество; ты воспринимаешь счастье других людей как свое поражение, поэтому не можешь радоваться ему. Но когда человек избавляется от схемы соперничества, необходимость превзойти других исчезает. Он также освобождается от страха неудачи, может всем сердцем радоваться за других людей и активно способствовать их счастью. Человек, который всегда готов помочь ближнему в трудную минуту, – это человек, которого ты по праву можешь называть товарищем.

ЮНОША: Хм.

ФИЛОСОФ: Теперь мы подошли к важному моменту. Когда ты по-настоящему почувствуешь, что «люди – мои товарищи», твой взгляд на мир совершенно изменится. Ты больше не будешь считать этот мир опасным местом или мучиться ненужными сомнениями; мир станет для тебя приятным и безопасным. Твои проблемы в отношениях с людьми значительно сократятся.

ЮНОША: Какой ты счастливый человек! Но знаешь, это похоже на рассуждения подсолнуха, который ежедневно наслаждается солнечным светом и обильно орошается дождем. Тыква-горлянка, выросшая в глубокой тени, живет гораздо хуже!

ФИЛОСОФ: Ты снова возвращаешься к этиологии.

ЮНОША: Ну да, разумеется!

Воспитанный строгими родителями, молодой человек пребывал в угнетенном состоянии и с детства сравнивал себя со старшим братом. К его мнению никогда не прислушивались и часто называли его бледным подобием брата. Он не смог завести друзей даже в школе и проводил все свободное время в библиотеке, которая стала его единственным прибежищем. Юноша, чьи ранние годы прошли в такой обстановке, стал естественным приверженцем этиологии. Если бы его воспитывали другие родители, если бы у него не было старшего брата и если бы он посещал другую школу, то его жизнь была бы более радостной. Молодой человек старался как можно хладнокровнее относиться к дискуссии с философом, но накопленные за много лет чувства прорвались наружу.

ЮНОША: Все эти разговоры о телеологии и прочих вещах – чистая софистика, а психологические травмы определенно существуют. Люди не могут освободиться от своего прошлого. Но, конечно, ты и сам это понимаешь. Мы не можем вернуться в прошлое на машине времени. Пока оно существует, мы живем в его контексте и с воспоминаниями о нем. Делать вид, что прошлого не существует, – то же самое, что отрицать свою предыдущую жизнь. Ты полагаешь, я сам выбрал такой безответственный образ жизни?

ФИЛОСОФ: Да, нельзя вернуться в прошлое на машине времени или перевести часы назад. Но какой смысл человек придает прошлым событиям? Это задача, которую ты должен решить сейчас.

ЮНОША: Хорошо, давай поговорим о «сейчас». В прошлый раз ты сказал, что люди выдумывают свой гнев, так? Это телеологическая позиция, и я не могу принять ее. К примеру, как ты объяснишь случаи гнева, направленного против общества или правительства? Ты будешь утверждать, что эти чувства тоже сфабрикованы для продвижения своих мнений?

ФИЛОСОФ: Конечно, иногда я испытываю возмущение, связанное с общественными проблемами. Но я бы сказал, что, по сравнению с внезапными вспышками эмоций, это мое возмущение основано на логике. Есть разница между личным гневом (обидой на общество) и возмущением общественной несправедливостью и противоречиями. Личный гнев быстро затихает, а справедливое возмущение долговечно. Гнев как выражение личной обиды – не что иное, как инструмент подчинения.

ЮНОША: Ты хочешь сказать, что это разные вещи?

ФИЛОСОФ: Совершенно разные, потому что справедливое возмущение выходит за рамки личных интересов.

ЮНОША: Тогда я спрошу о личных обидах. Ведь даже ты иногда сердишься – например, когда кто-то оскорбляет тебя без причины?