Сьюзен Форвард - Мужчины, которые ненавидят женщин, и женщины, которые их любят

Мне было очень приятно это услышать. Застарелый порочный круг жертва-палач разомкнулся, в отношения вернулась искренняя любовь, что замечательно.

К несчастью Ники и Эд — исключение из правила. Мы с коллегами, психологами и психологинями, крайне редко встречаем мизогинов на терапии.

Мизогины видят в терапии угрозу своему домашнему господству и власти. Чувства, которые стимулируют перемены, — вина, сожаление, тревога, печаль — не самая значимая часть эмоционального репертуара мизогина. Эти люди малопригодные кандидаты для подобного взгляда внутри себя, которого требует от них психотерапия. Более того, поскольку мизогин не желает принять ответственность за свою часть проблем и не особенно страдает, чтобы нуждаться в помощи, даже если он и приходит на терапию, то обычно с идеей, что терапия «вправит мозги» партнеру.

Типичным примером этого являлись отношения Марка и Джеки.

Марк пришел на терапию по настоянию Джеки и представил себя как мужчину, который безумно влюблен в свою жену. Он не особенно прислушивался к ней на сессиях и делал вид, что ее состояние для него — абсолютная новость. Он приходил на сессию, как в гости, рассказывал долгие истории о своем детстве и проблемах с бизнесом. Он был забавный и обворожительный, но я видела, что ему невероятно трудно установить связь со своими настоящими чувствами. С точки зрения Марка, единственной проблемой их брака было то, что Джеки постоянно жучит его за неудачи, что подтачивает его самооценку. Он настаивал, что все будет замечательно, если я каким-то образом научу Джеки любить и поддерживать его так, как это было сразу после того, как они поженились. На последней нашей сессии мы вели такую беседу:

«Сюзан: Джеки рассказала мне о случаях проявления вами жестокого эмоционального насилия по отношению к ней. Вы кричали, вы пугали ее, вы привели к тому, что она разрыдалась, вы оскорбляли ее. Разве так относятся к людям, которых любят?

Марк: Понимаете, Джеки очень любит драматизировать. Она часто преувеличивает. У меня трудный характер. Признаю свою вину. Но оскорблять? Да я в жизни не сказал этой женщине ничего, кроме того, что она — любовь всей моей жизни, самая красивая, самая привлекательная, самая волнующая женщина из всех, что я встречал. Ну и скажите мне, что в этом оскорбительного.

Сюзан: Итак, вы говорите, что не имеете отношения к тому, что вы оба чувствуете себя несчастными и находитесь в тяжелом материальном положении.

Марк: Конечно, имею. Я принял несколько ошибочных решений в бизнесе.

Сюзан: Я не хочу слышать о бизнесе. Какова ваша роль в ваших отношениях?

Марк: Я всегда пытался быть с ней на все сто. Я не выпиваю, не пускаюсь вразнос с приятелями. Я никогда в жизни ее не ударил. Никто не был так предан никому, как я этой женщине. Но в какой-то момент она решила, что должна держать поводья в своих руках. Она откуда-то взяла эту идиотскую идею, что теперь она будет контролировать наш бюджет, а мне выдавать карманные деньги.

Джеки: Я сказала, что переведу свою зарплату на отдельный счет, чтобы иметь возможность оплачивать семейные расходы.

Марк: Я в жизни не получал карманных денег с момента, как стал выше табуретки, и сейчас не буду. Черт побери! Нет такой бабы, которая будет говорить мне, что делать, радость моя.

Сюзан: Деньги — это отклонение от темы, Марк. Мы говорим об агрессивном поведении.

Марк: Послушайте, я люблю ее и хочу быть с ней. Значит, я злодей?

Сюзан: Если вы ведете себя так, как Джеки описывает, значит, да, в некотором роде вы злодей.

Марк: Ну, душа моя, может вам просто принять тот факт, что вам не нравятся мужчины. А кто лично вас ждет дома?

Сюзан: Сейчас мы говорим не обо мне. Мы говорим о вас. Вы находитесь здесь, потому что ваш брак разваливается. Ваш брак, который, как вы утверждаете, вы очень цените и хотите, с женщиной, которую вы также цените и хотите. Но за целый час, который вы сидите здесь, вы не смогли признать, что по крайней мере пятьдесят процентов ответственности в семейных проблемах лежит на вас».

В этот момент Марк встал и сказал: «Это очевидно, что если я и буду ходить на терапию, то к человеку, который немного больше разбирается в бизнесе». С этими словами он ушел.

Будь я менее прямой и не пойди я на прямую конфронтацию с Марком, он бы с удовольствием продолжал бы рассказывать свои байки и истории, и в конечном счете стал бы гвоздем терапевтической вечеринки. Как и многие другие мизогины, как только я сосредотачивалась на нем, он тут же поднимал завесу слов, кокетства, юмора. Когда это не сработало, он тут же попытался атаковать меня. До обсуждения конкретных вещей дело так и не дошло.