Мария-Луиза Франц - Психотерапия

Сейчас мы можем описать нашу ситуацию следующим образом: наиболее глобальными группами являются христианство с его символом Богочеловека, Христа; буддизм — с символом универсального Ума Будды; индуизм, ислам и марксизм. Официальный образ Христа страдает от отсутствия женского принципа, зла и материи, а Ум Будды — от отсутствия реальной земной жизни человека. Обе системы отвергают созидающую символы активность бессознательного у людей, которая проявляет себя во снах. В христианстве сны рассматриваются как опасно мистические и еретические, в буддизме — как принадлежащие миру иллюзий. У марксизма также есть символ идеального человека или Антропоса, но он кажется спроецированным не на одного человека, а на целый класс. (Тенденция проецировать его на отдельного человека выливается в запрещённый культ личности.) Согласно Карлу Марксу, трудящийся класс представляет собой настоящего человека, который единственный находится в гармонии с природой, альтруистичен, креативен и не подвержен невротической дегенерации. [162] См. Robert Tucker, “Philosophy and Myth in Karl Marx” (Cambridge: Cambridge University Press, 1963). Что ошибочного в этом символе марксистского Антропоса, так этот тот факт, что в нём есть только земной материал и только коллективное, даже коллективность сама по себе, и нет открытости в направлении любого индивидуального трансцендентного личного опыта. Маоизм всё ещё является загадкой для нас, потому что, как указывал Юнг, то, как марксизм будет ассимилирован высокоразвитым китайским умом, пока ещё невозможно предсказать.

Упадок великих интернациональных религиозных центрирующих систем и неудовлетворительная односторонность компенсаторного марксистского Антропоса привели современного человека к глубокой внутренней изоляции и одиночеству и пробудили у него большую нужду в социальных контактах. Это, без сомнения, вызвало новый вид групповых практик и экспериментов самых разных форм. Уже в 1923 году Юнг на своём семинаре в Корнуэлле предсказал, что если христианская система продолжит разлагаться, произойдёт регрессия в направлении тотемистских групп. Некоторые из них могли бы походить на митраистские культы с исключительно оскорбительным поведением. У других мог бы быть кроткий характер, и они могли бы играть роль невинных жертв. Мы сейчас видим, как это реализуется в террористических бандах и в «невинных» проповедниках мира.

Осознавая необходимость современного человека избавиться от его урбанистической изоляции, христианство с одной стороны и движения левого толка с другой пытаются оседлать волну и предлагают групповые эксперименты всех сортов. Это, однако, попытка принять причины за следствие, и она может привести только к катастрофе, потому что предотвращает единственное внутреннее спасительное событие: опыт личного контакта с Самостью . Такой опыт может быть приобретён только в одиночестве, так, как писал Юнг: «Пациент должен находиться в одиночестве, если он намеревается выяснить, что поддерживает его тогда, когда он сам более неспособен поддерживать себя. Только такой опыт может дать ему неразрушимое основание.» [163] Юнг «Психология и алхимия».

Ответственный аналитик «в первую очередь несёт ответственность перед индивидом, и только во вторую — перед обществом. Если же он предпочитает борьбу за улучшение общества лечению людей, это является подтверждением того факта, что воздействие общества или коллектива, как правило, порождает только массовое опьянение, и что только воздействие одного человека на другого может привести к настоящей трансформации.» [164] Юнг «Mysterium Coniunctionis».

Прежде всего человеку кажется большим облегчением чувствовать себя под защитой группы и отделённым от самого себя. Поэтому в группе ощущение безопасности повышено, а чувство ответственности понижено . Также чрезвычайно повышается внушаемость, что включает, однако, потерю свободы, потому что человек подпадает под действие добрых или злых влияний окружения. Даже в маленьких группах преобладает суггестивный групповой дух. Если он хороший, то это может иметь позитивные социальные последствия, что, однако, оплачивается снижением ментальной и этической независимости человека. Так как группа усиливает эго, человек становится более храбрым, или даже дерзким, но Самость при этом отодвигается на задний план. Вот почему слабые и неуверенные в себе люди хотят принадлежать к большим организациям. В этом случае человек ощущает себя большим, но теряет Самость (дьявол получает его душу) и собственные индивидуальные суждения. Переход на более низкий уровень обычно компенсируется тем фактом, что человек идентифицирует себя с групповым духом и пытается стать лидером. Вот почему в группах всегда идёт борьба за власть и престиж. Эти баталии основываются на повышенном эгоизме коллективного человека. [165] Юнг, письмо к Хансу Иллингу, 26 января 1955 г.