Мария-Луиза Франц - Алхимическое активное воображение

Это только один пример, показывающий, что своего рода эмоциональный экстаз — или скорее эмоциональная одержимость архетипом — совпадает с большей частотой событий синхронистической природы. Это также часто происходит, когда люди эмоционально охвачены каким-то творческим процессом, который всегда близок к состоянию безумия: это просто «позитивный» вариант безумия, вокруг которого часто кристаллизуются синхронистические события.

Есть и другие обстоятельства, в которых происходят синхронистические явления. Иногда они подтверждают сны, как бы поощряя развитие, предложенное бессознательным. Кроме того, чем дальше человек продвигается, тем больше он способен «читать» синхронистичности. Такие ситуации, естественно, уже наблюдались в прошлом. Но тогда их интерпретировали не как синхронистичность, как мы делаем сейчас, но как магию. В Средние века, например, мой пример интерпретировали бы так: этот человек приблизился к творческой силе Бога и поэтому сейчас разделяет способность Бога заставить лампу взорваться. Из-за раскола богообраза в христианстве другая сторона в Средние века сказала бы, что это произошло потому, что он стал ближе к дьяволу. Другими словами, если нам приходится решать, следует ли называть это патологическим совпадением или синхронистичностью, происходящей вокруг творческого процесса, то в те времена это назвали бы Богом в любом случае, будь то Бог наверху или Бог внизу, христианский Бог или дьявол: если синхронистичности совпадают с общим мировоззрением, то это Божье дело, а если не совпадают, то это работа дьявола. Сегодня мы смотрим на этот раскол в других терминах: патологический или не патологический, но это тот же раскол. Отказываясь принять такие категории и принимая опыт на символическом уровне, мы можем помочь человеку интегрировать себя и таким образом предотвратить или сократить психотические события.

Многие средневековые теории о деятельности христианских целителей и святых и их способности творить чудеса объясняются теологически теорией Авиценны. У Дорна все еще та же идея, но только в смысле христианских святых: он не особо озаботился проблемой дьявола, скорее проигнорировал ее. Со своим оптимистичным христианским мировоззрением он считал, что благодаря virtus алхимик тоже может соединиться с творческим потенциалом Божества и творить чудеса — в это верили многие алхимики. Они все больше и больше обнаруживали, что их чисто химические естественнонаучные усилия не помогли им сделать золото, и поэтому они приходили к мысли, что это может быть достигнуто чудесным образом.

Замечание Святого Фомы Аквинского, что алхимия не принадлежит к числу естественных наук, что это сверхъестественная работа, подобная сотворению чудес, снова поднимает эту идею, которую можно найти во многих других средневековых традициях. Интересно, однако, что Дорн верит, что чудо зависит не только от контакта с творческой силой Бога, но и от того факта, что та же истина, которая существует в Боге, существует и в вещах. Стекло, например, несмотря на свою хрупкость и другие качества, будет в своей сути иметь нечто от творческого потенциала Божества и разделять божественную тайну, которую никто не может видеть. Внешне это всего лишь обычное стекло, но если увидеть его внутренним зрением, можно установить магический контакт с ним, который мог бы заставить его взлететь до потолка или выполнить какое-нибудь другое чудесное действие. Вы делаете это, мысленно глядя в суть, скрытую за материей.

Дорн продолжает:

«Тело — это тюрьма, через которую virtus [имеется в виду магическая эффективность души] блокируется и через которую не может проявиться дух природных вещей [то есть такой дух, который мог бы быть в стекле]. Дух в вещах есть нечто подобное религиозной вере человека. Люди верят, что если высушить мертвую ядовитую змею и положить ее на рану, она, как магнит, вытянет яд. Многие используют ядовитых змей, чтобы извлекать яд из тела, но они не спрашивают, почему, у них нет теории, они просто знают, что это помогает, и потому делают так, но алхимик спрашивает, почему так происходит».

По словам Дорна, тело препятствует душе так же, как духу материи препятствует материя. Если мы освобождаем оба вместе, то они встречаются, и тогда могут случиться чудеса. Дорн не отрицает, что можно вылечить инфицированную рану, посыпав ее порошком из ядовитой змеи, но он добавляет, что это доказывает, что всегда можно лечить подобное подобным. Экстракт порошка из ядовитой змеи был одним из лекарств в то время. Экстракты из яда и из змей используются в медицине и сегодня. Дорн считает, что яд-дух змеи действует на яд-дух в теле, потому что подобное притягивает подобное. Такова была идея в медицине XVI века, которая довольно далека от истины. Из этой идеи они делали вывод, что тот фактор во внутренней личности человека, который является его верой или отношением к Богу, также существует в вещах как духовная тайна. Если тот и другой могут войти в контакт и быть освобождены, то они синхронизируются.