Трэвис Лэнгли - «Игра престолов» и психология - Душа темна и полна ужасов

403 Woodward, C., & Joseph, S. (2003). Positive change processes and post-traumatic growth in people who have experienced childhood abuse: Understanding vehicles of change. Psychology and Psychotherapy , 76 (3), 267–283.

404 Эпизод 3-10 «Мать» (9 июня 2013 г.).

405 Эпизод 1-1 «Зима близко» (17 апреля 2011 г.).

406 Dekel, S., Mandl, C., & Solomon, Z. (2011). Shared and unique predictors of post-traumatic growth and distress. Journal of Clinical Psychology , 67 (3), 241–252.

407 Barrington, A. J., & Shakespeare-Finch, J. (2012). Working with refugee survivors of torture and trauma: An opportunity for vicarious post-traumatic growth. Counselling Psychology Quarterly , 26 (1), 89–105.

408 McElheran, M., Briscoe-Smith, A., Khaylis, A., Westrup, D., Hayward, C., & GoreFelton, C. (2012). A conceptual model of post-traumatic growth among children and adolescents in the aftermath of sexual abuse. Counselling Psychology Quarterly , 25 (1), 73–82.

409 Там же.

410 Lichtenthal, W. G., Currier, J. M., Neimeyer, R. A., & Keesee, N. J. (2010). Sense and significance: A mixed methods examination of meaning making after the loss of one's child. Journal of Clinical Psychology , 66 (7), 791–812.

411 Эпизод 2-10 «Валар Моргулис» (3 июня 2012 г.).

412 Rajandram, R. K., Jenewein, J., McGrath, C., & Zwahlen, R. A. (2011). Coping processes relevant to posttraumatic growth: An evidence-based review. Supportive Care in Cancer , 19 (5), 583–589.

413 Lichtenthal, W. G., Currier, J. M., Neimeyer, R. A., & Keesee, N. J. (2010). Sense and significance: A mixed methods examination of meaning making after the loss of one's child. Journal of Clinical Psychology , 66 (7), 791–812.

414 Joseph, S., Murphy, D., & Regel, S. (2012). An affective-cognitive processing model of post-traumatic growth. Clinical Psychology and Psychotherapy , 19 (4), 316–325.

415 Эпизод 1-9 «Бейелор» (12 июня 2011 г.).

416 Joseph, S., Murphy, D., & Regel, S. (2012). An affective-cognitive processing model of post-traumatic growth. Clinical Psychology and Psychotherapy , 19 (4), 316–325.

417 Эпизод 1-4 «Калеки, бастарды и сломанные вещи» (8 мая 2011 г.).

418 Lichtenthal, W. G., Currier, J. M., Neimeyer, R. A., & Keesee, N. J. (2010). Sense and significance: A mixed methods examination of meaning making after the loss of one's child. Journal of Clinical Psychology , 66 (7), 791–812.

419 Woodward, C., & Joseph, S. (2003). Positive change processes and post-traumatic growth in people who have experienced childhood abuse: Understanding vehicles of change. Psychology and Psychotherapy , 76 (3), 267–283.

420 Dekel, S., Mandl, C., & Solomon, Z. (2011). Shared and unique predictors of post-traumatic growth and distress. Journal of Clinical Psychology , 67 (3), 241–252.

421 Shakespeare-Finch, J., & Barrington, A. (2012). Behavioural changes add validity to the construct of posttraumatic growth. Journal of Traumatic Stress , 25 (2), 433–439.

422 Hobfoll, S. E., Hall, B. J., Canetti-Nisim, D., Galea, S., Johnson, R. J., & Palmieri, P. A. (2007). Refining our understanding of traumatic growth in the face of terrorism: Moving from meaning cognitions to doing what is meaningful. Applied Psychology , 56 (3), 345–366.

423 Barrington, A. J., & Shakespeare-Finch, J. (2012). Working with refugee survivors of torture and trauma: An opportunity for vicarious post-traumatic growth. Counselling Psychology Quarterly , 26 (1), 89–105.

Те, кого обожгло, вынесут из этого урок — но какие строки прочтут они в пламени? Возможно, они научатся страху, а отметкой выученного станет фобия. Те, кто пострадал от насилия, несут на себе шрамы — как снаружи, так и внутри. Но даже тот, кто насмехается над состраданием и героизмом, может усвоить новый урок, получив неожи­данное исцеление.

ГЛАВА 13

Пес, ужасы и героизм

Джанина Скарлет

Герои — это те, кто способен противостоять власти ситуации и действовать из благородных побуждений или вести себя так, чтобы не унижать других, даже когда это легко сделать.

Психолог Филипп Зимбардо424

Ужасы детской травмы, издевательства и насилие могут привести ко множеству психологических проблем, включая фобии и иррациональные страхи, а также состояние экстремального стресса, гормональный разлад и нейрохимические изменения425. Однако не каждый переживший травму сталкивается с этим. Некоторые приходят к посттравматическому росту 426 (положительным изменениям, вызванным осмыслением травматического события), а некоторые даже становятся героями427. (Более подробно о посттравматическом росте см. в главе четвертой «Сестры Старк».) Пес, Бриенна Тарт, Джон Сноу и Бран Старк — все они сталкиваются в детстве с серьезными испытаниями, и все оказываются способны превратить их в почву для героизма. Развитие и лечение фобии

Специфическая фобия — неадекватно сильный страх перед объектом (например, иглой для инъекций); животным (например, мышами, пауками, летучими мышами); обстоятельствами места (например, мостами, туннелями, лифтами); естественными явлениями или средой (например, огнем, водой, высотой). Фобии обычно возникают в результате травмирующего взаимодействия с ужасающей ситуацией, как в случае Сандора Клигана — Пса. После того как брат окунул его лицом в жаровню с горящими углями за то, что маленький Сандор утащил его деревянную игрушку, у Пса развивается полное неприятие огня. Он не только чрезвычайно боится, его страх распространяется на все, связанное с огнем. Страх настолько силен, что Пес дезертирует из Королевской гвардии во время битвы при Черно­водной, когда видит приближение охваченных огнем вражеских кораблей428. Он может послужить примером человека, у которого развилась специфическая фобия 429.