Мария-Луиза Франц - Космогонические мифы

В этой книге затронута важная проблема мифов о творении как базовых мифов любой цивилизации, и, следовательно, сущности человечества; но это не значит, что они просты для понимания. С другой стороны, мне кажется, что мифы, написанные на языках, которые я понимаю (греческий и латинский, к примеру), не представляют особого интереса. Много мифов о творении крайне абстрактны и основаны на странных идеях и на вид странных концепциях. Но чтобы говорить о них, в идеале нужно знать санскрит, вавилонский, шумерский, иврит, а также все наречия и древние языки. Это выше моих сил, поэтому я вынуждена положиться на переводы. Я, конечно, попыталась получить качественные переводы, но все же не могу гарантировать, что учтены все нюансы и каждое слово переведено соответствующе. Поэтому я хочу сделать акцент и обратить внимание на конкретные сходства мотивов и их типов, не разбирая нюансы отдельных мифов.

Я также вполне понимаю, что многие читатели могут быть шокированы от подобной мешанины из мифов разных цивилизаций, в которой есть такие глубоко специфические культурные группы, как, например, греческая. Я не пытаюсь объяснить их культурные различия, этнологи и историки религий могут сделать это намного лучше, но целью моего обозрения является продемонстрировать, что базовые архетипические структуры видны сквозь разнообразие мотивов и, среди прочих своих функций, олицетворяют тайну творчества в бессознательном человека. Пытаясь интерпретировать некоторые мотивы, мы доходим до творческой движущей силы, которая показывает себя через символы. Я попытаюсь обеспечить читателя средством понимания творческих процессов, которые происходят в самых глубинах человеческой души.

Я начну с обсуждения мифа, который описывает сотворение мира как пробуждение сознания. Этот миф представлен Кнудом Расмуссеном в его книге «Дар Орла» ( The Eagle’s Gift ), в которой он собрал коллекцию мифов эскимосов, и был в свое время рассказан эскимосом Апатаком с реки Ноатак, которого Расмуссен спросил о том, как был создан мир. Тот ответил:

Люди не любят мыслить. Они не любят иметь дело с тем, что является трудным для понимания, и в этом, возможно, кроется причина того, что мы так мало знаем о Земле и Небе, происхождении людей и животных. Хотя, возможно, и не в этом. Очень сложно понять, как мы возникли, и куда мы уйдем после смерти. Тьмой покрыто и прошлое, и будущее. Как может кто-то знать больше о том самом загадочном, таинственном, божественном, что окружает и поддерживает в нас жизнь, что мы зовем воздухом, Небом, морем? Или, например, о том, что мы называем человеком, животными, рыбами, морями и озерами? Никто не может ничего знать о происхождении жизни наверняка. Тем не менее, если раскрыть глаза и уши и вспомнить, о чем говорили старики, то вполне можно заполнить чем-нибудь отсутствие знания.

[Здесь видно, как описана проекция — мы замещаем отсутствие знания, проецируя в разрыв].

Вот почему мы любим слушать людей, которые передают нам знания, взятые из опыта ушедших поколений. Все старые мифы, что рассказывают наши предки — это то, что умершие говорят нам. Так мы можем общаться с мудрецами из прошлого, однако очень мало тех, кто любит слушать. Моя бабушка знала много всего удивительного о событиях прошлого, и именно от нее я узнал то, что сейчас собираюсь рассказать вам.

Небо возникло раньше Земли, но оно не было старше, поскольку тогда Земля уже начала формироваться. До появления почвы и первого живого существа на ней уже была прочная кора. Первое существо мы зовем Тулунгерсак (Tulungersaq), или Отец-Ворон (Father Raven), поскольку он сотворил людей и все живое на земле, став всеобщим началом. Он был не просто птицей, но священной жизненной силой, которая заключалась во всем существовавшем в мире, в котором мы сейчас живем. [Здесь мы наблюдаем энергетическую концепцию]. Однако он тоже сперва имел облик человека (неправильно думать об Отце-Вороне как о вороне, он лишь позже в него превратился), блуждая наощупь во тьме, и деяния его были случайными, пока ему не открылось, кем он является, и что ему нужно делать.

Окруженный тьмой он сидел, припав к земле, когда неожиданно его сознание пробудилось, и он обнаружил себя. Он ничего не знал ни о своем возникновении, ни о месте, где он находился, но он дышал и имел жизнь, он существовал. Вокруг была лишь тьма, и он ничего не мог видеть. Он стал ощупываться, но что бы он ни трогал, его руки касались только глины. Земля была глиной, и ничего больше не было вокруг него. Затем он коснулся своего лица и нащупал нос, глаза и рот, помимо этого он имел руки и ноги, точно такие же, как у нас. Он был человеком. На лбу он нащупал непонятную маленькую твердую шишку — он пока совершенно не догадывался, что однажды превратится в ворона, а эта маленькая шишка превратится в клюв. Он погрузился в медитацию. Тотчас же он внезапно понял, что является свободным и независимым существом, которое не было связано с окружающим. Тогда он медленно и осторожно пополз по глине, собираясь выяснить, где находится. Внезапно руки впереди нащупали пустоту, и он знал, что идти дальше не следует. Тогда он отломил кусок глины, запустил его в пропасть и стал слушать, когда предмет удариться о дно, но звука не последовало. Итак, он направился в другую сторону и по пути нашел что-то очень тяжелое, зарыв это сразу в глину. Он не знал, зачем это нужно, но делал, а после сел в медитацию. Ему было интересно узнать, что же скрывает в себе окружающая тьма. Вдруг в воздухе раздался шум крыльев, и маленькое легкое создание приземлилось к нему на одну руку. Он коснулся его другой рукой и нащупал крылья, клюв, теплые мягкие перья и тонкие маленькие лапки. Это был небольшой воробей, и он понял, что воробей был здесь до него, успел приблизиться, попрыгать вокруг него и обнаружил себя лишь когда сел на плечо.