Интересным примером может послужить связь между состоянием навязчивой одержимости и паранойяльным состоянием. Навязчивая брезгливость или перфекционизм, при которых человек во всем находит какую-то мелочь или дефект с точки зрения объекта, привлекающего их внимание, никак не связаны с паранойяльной подозрительностью. Но с точки зрения когнитивной установки, а значит, и с точки зрения качества субъективного ощущения между этими двумя состояниями есть поразительное сходство. Напряженная целенаправленность каждой из них, узкая концентрация внимания на объекте интереса, освобождение его от контекста, а, следовательно, диспропорция в оценке его значения — все эти факторы не полностью идентичны, но явно очень близки. И, по существу, структурное сходство этих двух клинических случаев подтверждается, например, когда навязчивая тревожная озабоченность возможным попаданием в пищу грязи усиливается и развивается до тревоги, обусловленной возможностью отравиться.
Клиническим психологам давно известно, что тесная связь между этими двумя состояниями имеет простую эмпирическую основу. Серьезные нарушения, связанные с патологической навязчивостью, — это общеизвестный фон паранойи, и в некоторых случаях разница между этими двумя клиническими состояниями с трудом поддается диагнозу. Психоанализ выявил эту связь и теоретически объяснил ее наличие предполагаемой близостью соответствующих стадий фиксации и регрессии: в обоих случаях речь идет о регрессии на анальную стадию развития либидо и агрессивной конфликтности. Таким образом, психоаналитическая теория все же признала внутреннюю связь между двумя состояниями, хотя на очень шаткой основе. С другой стороны, защитные механизмы, считавшиеся характерными для каждого из этих состояний, уже упоминавшиеся мной в отношении навязчивой одержимости, и механизм проекции при паранойе не дают ни малейших оснований предполагать какую-либо связь между этими состояниями или связь между двумя типами характера. Причина тому хорошо понятна. Эти защитные механизмы считаются не характерными признаками одержимо-навязчивой и паранойяльной личности, а скорее более или менее элементарными психическими структурами, существенно меньше связанными (если такая связь вообще существует) с характером человека, у которого они выявлены.
К примеру, защитный механизм проекции вообще считался элементарным мыслительным процессом. Но рассмотрение процессов мышления и включенных в этот механизм установок проясняет и его собственное функционирование, и его тесную связь с динамикой, характерной для навязчивой одержимости. Можно лишь вообразить менее стабильное, а значит, более ригидное превращение самоосознанного самоконтроля у некоторых типов одержимо-навязчивой личности в паранойяльную защитную подозрительность. Озабоченность одержимо-навязчивой личности самоконтролем, своими сверхнапряженными усилиями, с целью предотвратить или исправить любой изъян в самоконтроле (как при включении защитных механизмов реактивного образования или прекращения действия), постоянной борьбой с самим собой и своей озабоченностью проявлением слабоволия или уступчивости по отношению к самому себе — все эти факторы в случае паранойи превращаются в защитную мобилизацию, не позволяющую уступить внешней агрессии, которая стремится сломить или ослабить эту волевую защиту. Именно такая защитная мобилизация с ее предвзятой тревожностью в итоге приводит к «проективным» искажениям реальности. Это относительно простая, хотя явно очень значительная трансформация структуры позволяет выявить существенные различия в содержании симптомов и защитных процессов.
Похожую связь можно найти и в других разновидностях психопатологии. Например, существует близкое сходство в общем стиле и субъективном переживании между разными типами пассивных и импульсивных личностей, а также между ними и очень эмоциональной истерической личностью. Всем этим состояниям присуща ситуативная реактивность и субъективное ощущение ослабленной намеренности действия («Я не смог с этим справиться», «Я не знаю, почему я так поступил», «Я ничего не могу поделать со своими эмоциями»), В данном случае тоже не слишком большая разница, скажем, в образе мышления или в степени ситуативности реакции может привести к существенной разнице в симптоматике: в одном случае — крайне изменчивое эмоциональное состояние, в другом — безрассудные поступки. Кроме того, интересна связь между вынужденной (driven) спонтанностью гипоманиакального состояния и внутренним побуждением (drivenness) навязчивой личности, с одной стороны, и импульсивностью психопата — с другой. Обе эти связи отмечались отдельно и обсуждались в клинической — прежде всего в психоаналитической — литературе, как, например, связь между истерической личностью и психопатом, но при этом отсутствовал формальный анализ, необходимый для прояснения этой связи.
Читать дальше