Симона Мацлиах-Ханох - Сказки обратимой смерти. Депрессия как целительная сила

Сохранившаяся только на одну треть Белоснежка – та самая теряющая силы бледная Персона – борется из последних сил, чтобы устоять на крохотном кусочке земли, осыпающемся прямо из-под ног в бездонные глубины преисподней, но, обессилив, сдается: все, что ей остается, – это сложить оружие или исчезнуть.

В конце внутреннего диалога между белым, с одной стороны, красным и черным – с другой, между Персоной и Тенью, прорежется новая женщина. Способность воспринимать себя как красное – белое – черное сможет проявиться в ней только после изнуряющего спуска в адские катакомбы подсознательного. Но для этого ей необходимо умереть, и сюжет в принципе об этом.

Год спустя взял король себе другую жену. То была красивая женщина, но гордая и надменная, и она терпеть не могла, когда кто-нибудь превосходил ее красотой. Было у нее волшебное зеркальце, и когда становилась она перед ним и гляделась в него, то спрашивала:

И зеркало отвечало:

– Вы всех, королева, красивей в стране.

И она была довольна, так как знала, что зеркало говорит правду. Белоснежка за это время подросла и становилась все красивей, и, когда ей исполнилось семь лет, была она такая прекрасная, как ясный день, и красивее самой королевы. Когда королева спросила у своего зеркальца:

Оно ответило так:

Испугалась тогда королева, пожелтела, позеленела от зависти. С того часа увидит она Белоснежку – и сердце у нее разрывается, так стала она ненавидеть девочку. И зависть, и высокомерие росли, точно сорные травы, в ее сердце все выше и выше, и не было у нее отныне покоя ни днем, ни ночью.

И вот после пролога, посвященного утопической матери, которая в конце этого же пролога и умирает, повествование переходит к подробному описанию мрачного образа новой матери, в то время как Белоснежка – не только сирота, оставшаяся без матери в младенческом возрасте, но и главная героиня рассказа – остается напрочь забытой рассказчиком.

Но не один лишь рассказчик бросает Белоснежку – она сама «отказывается от себя», чтобы своим белоснежным существованием не обмануть ожиданий отца, который тоже отсутствует. Ее витальная, подлинная, аутентичная часть прозябает во мраке, и именно туда перемещается и повествование: во владения злой королевы, к «тени» с ее собственными требованиями и надеждами относительно действительности.

Проходят семь лет, прежде чем гордая и надменная красавица-мачеха принимает облик злой колдуньи. Это те самые семь лет мифического детства, которые, по словам Рудольфа Штайнера, проходят в состоянии ментального сна. Их отзвуки можно найти и в «Новых волшебных сказках» [18] «Новые волшебные сказки» – название сборника переведенных на русский язык сказок графини де Сегюр, написанных в середине XIX века (прим. пер.) . // Заблудившаяся в волшебном лесу Блондина не может вернуться к своему доброму отцу королю, пока не пройдет сложнейший подготовительный курс под присмотром доброй феи, которая ради такого случая принимает облик лесного оленя. Чтобы хоть как-то облегчить столь болезненный процесс взросления, она усыпляет свою воспитанницу на целых семь лет, в течение которых обучает ее всем премудростям, необходимым любой принцессе – дочке короля: проснувшаяся Блондина великолепно играет на пианино и скрипке, мастерски владеет пером и кистью и, перелистывая книги в библиотеке, вдруг осознает, что все это она уже читала во сне. Девушка бросается к фее со словами благодарности, а затем, преодолев еще ряд затейливых препятствий, достигает победного финиша. , героиня которых (Блондина) засыпает на долгие семь лет: срок достаточный, чтобы все те необработанные, нежелательные чувства, не получившие легитимации в младенчестве, успели, перебродив, взойти до вызывающих ужас гигантских размеров «кровожадной злодейки».

И действительно после семи лет, на протяжении которых в душевном королевстве Белоснежки царили тишина и покой, неожиданно проснувшиеся черное и красное нарушают установившийся статус-кво и громко заявляют о себе.

Алис Миллер пишет, что иногда в душе взрослого, завоевавшего «любовь» и восхищение окружающих его достижениями, красотой и одаренностью, «вдруг пробуждается маленький одинокий ребенок, который спрашивает: „А что если бы я предстал перед вами злым, уродливым, раздражительным, завистливым и беспокойным?“» [19] Там же. .