Джеймс Карс - Конечные и бесконечные игры

Кто бы ни выиграл в этом столкновении, борьба идет за истинное знание. Знания приходят к человеку – вот таков результат данного сопротивления. Победители получают неотъемлемое право высказывать какие-либо утверждения, и их должны слушать. В тех областях, где состоялась игра, победители будут обладателями знания, которое уже никто не сможет оспорить.

Однако знания похожи на собственность. Они должны быть опубликованы, высказаны или любым другим способом переданы другим людям, которые не могут их не учитывать. Они должны быть символичными, подтверждать конкурентные способности своего владельца.

Знания и имущество стоят так близко, что их часто считают непрерывными. Те, кто получает статус обладателя знаний, считают, что им также должна перейти часть собственности, а те, у кого есть имущество, думают, что вместе с ним получат долю знаний. Ученые требуют более высоких зарплат для более высоких результатов, а производители сидят на университетских советах.

Хорошее объяснение должно забывать о молчании природы, но оно также должно навязывать тишину своим слушателям, иначе успеха не состоится. Принужденная тишина – первая ступень в победе Мастера Игры.

Выигрывая статус, мы выигрываем привилегии, у нас появляется право произнести «речь магистра». Это самая большая честь, которая может быть оказана обладателю этого титула. Мы считаем, что первое, что должен сделать победитель, – сказать речь. Первым действием проигравшего тоже может быть речь, но в ней будет выражаться уступка победителю, заявление, что дальнейшего соперничества не состоится . Такая речь является обещанием проигравшего замолчать.

И такое молчание – тишина послушания. Проигравшим нечего сказать, хотя у них и нет тех, кто бы их слушал. У покоренных и победителей, по сути, одинаковые желания, одно направление мысли, они абсолютно не способны сопротивляться, поэтому они не являются «иными» по сравнению с победителями.

Победители не разговаривают с побежденными, они говорят от их лица. Мужья говорят за жен в конечной семье, родители за своих детей, короли – за королевство, правители – за государство, служители церкви – за церковь. Поэтому титулы, как титулы, ни с кем не могут говорить.

Суть магистерской речи – выразить силу победителя. Быть сильным значит подчинить чьи-то слова. Только магистерской речью можно сберечь символичность собственности победителей. Назначенные на должности имеют привилегии вызывать полицию, призывать армию, заставлять узнавать эмблемы.

Сила богов строится на их высказываниях. «Sicut dixit dominus» (так говорит Господь) всегда является сигналом к ритуальному молчанию. Речь Бога о своей силе может быть настолько выразительной, что становится тождественной: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог».

Перед Богом нам сказать нечего, так же как и перед победителем, потому что других больше не волнует, что мы можем сказать. Проиграть в игре значит подчиниться, стать послушным значит потерять своих слушателей. Тишина покорности – это тишина, которую нельзя услышать. Это тишина смерти. Поэтому требование такой тишины, подчинения – это по своей сути зло.

Молчание природы – это возможность языка. Покоряя природу, боги дают ей свои голоса, но рассматривая природу как оппонента, они переводят всех своих слушателей на сторону оппонента. Отрицая молчание природы, они требуют тишины покоренных. Невыразимость природы становится невыражением языка.

Бесконечная речь – это способ дискурса, призванного постоянно напоминать нам, что природа невыразима. Она не претендует на правду, появляясь благодаря творцу в говорящем субъекте. Поэтому бесконечная речь говорит не о чем-то, она всегда говорит кому-то. Это не команда, а посыл, и полностью относится к самому разговору.

Этот язык не придает ему статус метафоры. Метафора в нем нигде не выделяется. Мы никогда и нигде не найдем «королевство дофина дневного света». Роль метафоры заключается не в том, чтобы привлечь наш взгляд к тому, что в ней выражается, скорее к тому, что в нее не включено, и даже не может нигде существовать. Метафора горизонтальна, она напоминает нам, что видение человека всегда ограничено.

Дискурс говорящего в конечной игре заключается в том, что предшествует этому высказыванию, что уже описано, поэтому существует то, о чем говорят, или нет, становится неважным, речь продолжается.

Что касается речи бесконечного игрока, дискурс можно найти в том, что будет после слов, и значительным становится именно существование самой этой речи.