Лори Готтлиб - Вы хотите поговорить об этом? Психотерапевт. Ее клиенты. И правда, которую мы скрываем от других и самих себя

– Чем больше вы принимаете свою уязвимость, – сказал Уэнделл, – тем меньше вы будете бояться.

Мы не так смотрим на жизнь в молодости. Наши более молодые версии рассуждают в категориях начала, середины и своего рода заключения. Но где-то по дороге – возможно, в той самой середине – мы осознаем, что каждый живет с вещами, которые может никогда не разрешить. Что середина должна быть этим заключением, и наша задача – придать ей смысл. И хотя кажется, что время неумолимо ускользает и его нельзя удержать, верно еще кое-что: моя болезнь сместила мой фокус. Вот почему я не могу написать не ту книгу. Вот почему я снова хожу на свидания. Вот почему я впитываю в себя контакты с матерью и смотрю на нее с великодушием, которого так долго не могла достичь. И вот почему Уэнделл помогает мне исследовать то материнское отношение, с которым я когда-нибудь оставлю Зака. Теперь я держу в уме, что ни один из нас не может любить и быть любимым без вероятных потерь, но есть разница между знанием и страхом.

Пока Джулия представляет свою мать на приеме у психотерапевта, я гадаю, что Зак может сказать своему терапевту обо мне, когда вырастет.

А потом я думаю: «Надеюсь, он найдет своего Уэнделла» .

Я лежу на диване своей гостиной рядом с Элисон – моей подругой по колледжу, которая живет в городке на Среднем Западе. Мы переключаем каналы, и на одном из них идет сериал Джона. Она и понятия не имеет, что Джон – мой пациент. Я листаю дальше, пытаясь найти что-то легкое и незамысловатое.

– Стой! – говорит Элисон. – Верни обратно!

Оказывается, ей нравится этот сериал.

Я переключаю. Я давно не смотрела его, так что пытаюсь быстро войти в курс дела. Некоторые персонажи изменились; их связывают другие взаимоотношения. Я одним глазом смотрю, другим начинаю дремать, довольная тем, что так спокойно провожу время рядом с давней подругой.

– Она такая классная, да? – говорит Элисон.

– Кто? – сонно спрашиваю я.

– Героиня-психотерапевт.

Я открываю глаза. Главный герой сидит в офисе психотерапевта. Специалистка – миниатюрная брюнетка в очках; в типичной Голливудской манере она потрясает интеллектом. Может быть, такую женщину Джон взял бы в любовницы , думаю я. Главный герой встает и собирается уходить. Он выглядит озабоченным. Она провожает его до двери.

– Вы выглядите так, будто вам не помешает объятие, – говорит главный герой своему психотерапевту.

Женщина на долю секунды выглядит удивленной, но потом становится невозмутимой.

– Вы хотите сказать, что с удовольствием бы обнялись? – спрашивает она.

– Нет, – говорит он.

Звучит музыка, а потом он резко подается вперед и обнимает ее. В этом действии нет сексуального подтекста, но объятие весьма крепкое. Камера показывает лицо героя: его глаза закрыты, но одна слеза предательски скатывается. Он кладет голову ей на плечо и, кажется, успокаивается. Потом камера переключается на лицо психотерапевта: ее глаза широко открыты, вытаращены, словно она хочет уйти. Очень похоже на те сцены в романтических комедиях: двое персонажей, наконец, переспали, и один человек кажется погруженным в полное блаженство, а второй выглядит совершенно напуганным.

– Думаю, нам обоим стало лучше, – говорит главный герой, разжимая руки и разворачиваясь, чтобы уйти. Он выходит, и сцена заканчивается выражением лица психотерапевта: «Что за хрень только что случилась?»

Это забавный момент, и Элисон смеется, но я так же растеряна, как и психотерапевт в шоу. Что это такое? Джон признает свою привязанность ко мне? Или смеется над собой, над тем, как он проецирует свои потребности на других? Эпизоды сериалов пишутся на месяцы вперед. Знал ли он тогда, каким несносным порой бывает? Знает ли сейчас?

– Сейчас в таком количестве сериалов фигурируют психотерапевты, – говорит Элисон. Она начинает перечислять своих любимчиков: Дженнифер Мелфи из «Клана Сопрано» , Тобиас Функе из «Замедленного развития» , Найлз Крейн из «Фрейзера» , даже Мервин Монро из «Симпсонов» .

– Ты смотрела сериал «Пациенты» ? – спрашиваю я. – Персонаж Гэбриела Бирна?

– О да, мне очень понравилось, – говорит она. – Но вот эта более реалистична.

– Думаешь? – говорю я, гадая, по чьему подобию создан этот персонаж, по моему или по «славному идиоту», к которому Джон ходил до меня. Сценарий пишет около дюжины авторов, каждый из которых занимается своим эпизодом, поэтому вполне возможно, что эта героиня прописана вообще другим человеком.