Анна Кирьянова - Уютные люди. Истории, от которых на душе тепло

Все это неприятно. Но поделать ничего нельзя; следящий не нарушает законы, он боится за свою шкурку и держится на дистанции, не переходя границы. Кроме того, иногда он знает, что вы знаете о слежке. И ему нравится держать вас в напряжении.

Надо переменить свою точку зрения на ситуацию. Вы не делаете ничего дурного, вы не шпион и не торговец запрещенными веществами, вам нечего опасаться. А влиять на вас такой персонаж не может, если вы правильно осознаете и представите ситуацию. Вы вовсе не беспомощный гонимый кролик, которого гипнотизирует удав, вы не мышь, с которой играет кошка. Все совсем иначе; вот так:

В Средние века было много прокаженных. Тогда еще не умели эту болезнь лечить. И были еще те, кого отлучили от церкви за непристойное поведение. Рядом с ними людям находиться не хотелось. Ну кому хочется заразиться или находиться рядом с презренным созданием? Но и в Средние века были гуманные побуждения у людей. И в стенах церквей проделывали специальные дырки-агиоскопы, через которые заразные больные или изгои общества могли смотреть на богослужение и слушать наставления священника. Входить в церковь им было запрещено. А подглядывать в дырки-агиоскопы – можно. Чтобы они тоже могли утешиться в болезни или стать лучше. Исправиться. Посмотрят на хорошее в дырку – и исправятся!

Так что пусть смотрят в дырки, не жалко. Агиоскопы проделывали со стороны кладбища, чтобы никому не попались на пути эти бедные создания. А тайком пусть приходят и смотрят, агиоскопы так и называли в народе – «окна прокаженных».

Сейчас проказу прекрасно вылечивают. Но душа некоторых людей больна «моральным помешательством». Они отдались злу: зависти, ненависти, клевете… И они по-прежнему предпочитают смотреть в дырки и в замочные скважины. Или следить в сети исподтишка. Ну и пусть смотрят в агиоскопы за нашей жизнью – никому нельзя отказывать в добром примере, так ведь? А мы будем смотреть на прекрасный мир и на лица любимых…

понять чужую слабость и мотивы, даже пожалеть и проявить милосердие. Человек отступился, ушел в трудной ситуации, уклонился от страдания, – это бывает. А потом вернулся, когда буря и несчастье остались позади, нанеся разрушения. Вернулся. И надо как-то жить дальше – мы же простили и приняли, так? Но нельзя дважды войти в одну и ту же реку: вода не та и человек не тот. Все изменилось.

В одной семье заболел младший сын. Тяжело заболел. Ему было семнадцать, здоровый был ребенок, спортсмен, но вот случилось такое несчастье. И родители прилагали огромные усилия, чтобы сохранить сыну жизнь. Лечение, процедуры, консилиумы, бессонные ночи и созерцание страданий мальчика, который страшно изменился. И лежал бледный, худой, стонал и плакал тихонько… Отец был хороший человек. Прекрасный семьянин, образованный, добрый. Он не выдержал и через год ушел. Он просто не мог все это выносить, все эти мучения и тщетные усилия спасти. Он не мог больше не спать, ездить по больницам, видеть страдания сына… Его можно понять. Он ушел к другой женщине. На самом деле он сбежал.

Деньги отец давал, он же порядочный был. Мать продала все свои вещи, драгоценности, потом продала дачу, квартиру продала и купила маленькую, на окраине. Три года она спасала своего ребенка. Но мальчик скончался. В хорошей клинике, в другой стране…

И этот человек потом вернулся к жене. Старший сын с семьей жили отдельно. Но внуки любили дедушку. Старший сын тоже любил отца. И постаревшая жена приняла раскаявшегося мужа обратно, простила его и поняла. Они же почти сорок лет прожили вместе, всю жизнь. Они же как близкие родственники!

И сейчас они вместе живут. В этой маленькой квартире на окраине, – тихо и мирно. Ремонт сделали. И разговаривают мирно, спокойно. Как добрые родственники или хорошие знакомые. А когда однажды муж попытался обнять жену, она спокойно и с некоторым удивлением отвела его руку. Он больше и не пытался.

Потому что нет смысла пытаться вернуть прошлое и сделать все «как было раньше». Вернуться можно, а вернуть – нельзя. Даже если простят и не напомнят ни словом о том, как человек отступился, все будет иначе.

Вот об этом надо помнить: если вернешься после отступничества и предательства, все будет иначе. И вода не та, и человек не тот. Все изменилось. И никогда не станет прежним, живым. И подадут чаю, сядут рядом у телевизора, спросят про работу. Но когда попытаешься обнять – с удивлением отведут руку и отступят на шаг от отступника. Близости больше нет, хотя мы остались рядом…