Андрей Курпатов: Не надо пофигизма [litres]

Когда вы не осознаёте происходящее внутри вас, снаружи это кажется судьбой.

Вообще, я не часто пользуюсь понятием «осознанность». Я и понятие-то «сознание» не особо жалую, ведь с нейрофизиологической точки зрения это просто состояние бодрствования и направленность, так скажем, «луча внимания». Так что моя собака не менее сознательна, нежели я.

Понятие «осознанности» в современной психотерапии было введено представителями так называемой «третьей волны» когнитивно-поведенческой психотерапии. В ответ на вызовы времени, а люди, как ни крути, стали всё менее способны к интеллектуальной работе, потребовались упрощения методик.

Так что психотерапевтическая «осознанность», о которой вы, возможно, слышали, – это просто работа с медитативными практиками. В целом, в них нет ничего плохого, они помогают успокоить разбушевавшуюся симпатоадреналовую систему, переключиться с «умственной жвачки».

Сейчас же я говорю о другой осознанности, об осознанности, которую я назвал в книге «Красная таблетка» – метасознанием. Суть этого термина в навыке человека жить не просто ситуативными реакциями, а так живёт подавляющее большинство из нас, а осмысленно учитывая контекст плюс адекватные целям знания науки о мозге, о культуре, социальных практиках.

В навыке такой осознанности, метасознания, как мне кажется, и сокрыт секрет счастливой, насколько это возможно, жизни.

Счастье человеческое состоит вовсе не в том, чтобы хорошо умереть, а в том, по-моему, чтобы хорошо жить.

Мне регулярно задают вопрос – мол, а каков рецепт счастья? Но вполне очевидно, на мой взгляд, что если бы такой рецепт существовал, то все бы о нём уже знали и не пришлось бы меня спрашивать. Так что простого способа – пора это уже признать – нет.

Природа не создавала нас для счастья.Если верить Ричарду Докинзу (а не верить ему нет никаких оснований), мы персонально вообще природу не интересуем – счастливы мы или нет, она не в курсе дела, и это её ничуть не волнует.

Её любимчики – это гены, и всё в эволюции делается для того, чтобы они – сами гены, последовательности нуклеотидов – имели шанс воспроизвестись в следующих телесных оболочках.

Все радости и несчастья людей созданы их собственными мыслями.

Так что, пока мы несчастны, природе даже лучше – мы будем биться за место под солнцем, а это значит, что только лучшие гены останутся и продолжатся в веках. В общем, говорить о счастье – это даже как-то глупо. Но есть три пункта, которые хорошо бы, наверное, иметь в виду…

• Во-первых, мы можем хорошо себя чувствовать, если мы умеем нормализовать своё психологическое состояние. Для этого нужно знать и практиковать соответствующие психотерапевтические техники.

• Во-вторых, нам важно, чтобы у нас была постоянная занятость, чтобы психическая энергия ретикулярной формации, которая постоянно вырабатывается мозгом, могла заземляться, так сказать, в деятельность. В противном случае она разорвёт нас изнутри, как тузик грелку.

• В‑третьих, нам важно иметь рядом людей, с которыми нам интересно проводить время и которые что-то стоящее делают для нас, а мы что-то ценное делаем для них. То есть для нашего психологического благополучия важно, чтобы мы были нужны и нам кто-то тоже был нужен.

Счастье увеличивается оттого, что им делишься с другими.

Если с этими тремя задачами справиться, вы будете, как я написал когда-то, «счастливы по собственному желанию», то есть не благодаря, а вопреки устройству нашего с вами мира.