Барбара Тверски - Ум в движении [Как действие формирует мысль] [litres]

Блестящий южноафриканский художник Уильям Кентридж понимает комикс утонченно, как актер, в его произведениях тела и мысли двигаются в пространстве, создавая рассказы. Он изобрел новый вид искусства. Вы можете найти его видео на YouTube, а также в музеях и оперных театрах по всему миру. Он рисует сцену углем, фотографирует рисунок, меняет и делает следующее фото; эти фото постепенно составляются в анимацию. В ней есть персонажи – жирный промышленник с сигарой, его красивая жена, привлекательный художник; разыгрывается любовная интрига. Есть миграции животных и перемещения людей – толпы цветных переселенцев. Есть места – комнаты и офисы, улицы городов, пляжи и саванны. Одни вещи превращаются в другие точно так же, как мысли: мигрирующие животные становятся водным потоком, тела – ландшафтами, пустая бесприютная комната – сценой скорби под открытым небом. Мысли художника летят на газетах по ветру к его возлюбленной. Птицы воскресают из мертвых. Истории говорят во весь голос – внутренний голос, без единого слова.

В этой главе мы соединим искусство и науку посредством рисования. Мы будем наблюдать за тем, как люди помещают мысль на страницу с целью общения без слов, но с участием глаз, рук и меток – что позволяет видеть, думать, прояснять и созидать. Мы покинем страницу и вернемся к уму в поисках источника творчества.

Леонардо да Винчи рисовал постоянно. Он рисовал, чтобы видеть, думать, созидать. Даже его выдающийся ум был не способен представить все его феноменальные идеи, и руке приходилось подключаться, чтобы они оказались у да Винчи перед глазами. Рисование позволяло выявить структуру объектов и – что было еще важнее для мышления Леонардо – их действие: как они работают, на что способны. Статические рисунки могли быть активными. Он рисовал мышцы и связки, прикрепленные к костям и суставам человека и других животных, чтобы понять, как движется тело. Рисовал ветвление деревьев, чтобы узнать, как они растут, разделяются на части, и посредством этого открыл пропорциональное правило [73] Оно теперь называется правилом Леонардо. Его суть состоит в том, что при ветвлении деревьев толщина новых веток находится в пропорциональном отношении к толщине материнских – тех, из которых они вырастают. А именно – сумма площадей сечений (толщин) двух дочерних веток равна площади сечения (толщине) материнской ветки. – Прим. ред. ветвления. Рисовал ветви артерий, чтобы узнать, как течет кровь. Рисовал планы множества устройств: насосов, музыкальных инструментов, летающих машин – чтобы разобраться в их механике. Да Винчи снова и снова рисовал воду, чтобы увидеть ее и понять, как она закручивается в воронки и вспенивается. Водовороты захватывали его, и он зарисовывал их. Он понял, что движения его рисующей руки копируют движения, которые он пытается понять, и использовал руку для их понимания. Из-за нехватки математической базы мышление Леонардо было визуальным и пространственным, он размышлял, отталкиваясь от паттернов, форм и аналогий с формами, завитков волос и водоворотов, формы плода, заключенного в утробе, и семечка, заключенного в скорлупе. Он рисовал, смотрел, думал и рисовал – снова и снова. С помощью рисования Леонардо исследовал и совершенствовал идеи, а также создавал новые. Он одним из первых намеренно использовал рисование как эмпирический метод. У него были и есть последователи.

Рисование подталкивает к абстракции намного сильнее, чем живопись. Нет цвета. Только линии, которые замышляет ум и создает рука. У мира, возможно, слишком много или слишком мало линий, и рисование должно опираться на ум, а не на зрение. Именно ум решает, какие линии рисовать и как, что они обозначают. Пикассо мог изобразить тело несколькими изогнутыми линиями, Джакометти рисовал лицо множеством хаотических коротких. В обоих случаях выпускалось больше, чем наличествовало. Абстракция оставляет множество открытых возможностей. Зрители дополняют пропущенное, причем каждый по-своему и всякий раз по-новому. Пожалуй, это и делает настоящее искусство интересным.

Леонардо предвосхитил нейронауку и психологию. Ему были знакомы господствующие на тот момент теории познания и эмоциональной деятельности, и он искал связанные с этими аспектами участки в головном мозге и теле. Теории повлияли на то, что он видел и что рисовал. Как и все, сначала да Винчи старался найти им подтверждение, но в конечном счете его рисунки головного мозга и тела опровергли теории – и он поверил рисункам. Рисование стало формой эмпирического исследования. Недостаточно смотреть на черепа, кости, мышцы, сердца и желудки. Вы не видите их по-настоящему и явно не понимаете – пока не нарисуете и не обнаружите их форму и как они связаны друг с другом. Другие ученые штудировали его рисунки и учились по ним.