Наталья Комоза - Нервные в клетке [Нейропроводник в успешную жизнь]

Поэтому при работе над собой вы должны понимать, что человеческая психика настолько сложная и многогранная структура, что для точного вычисления ее нарушений и повреждений требуются специальные приемы. И просто логика и ассоциации здесь никак не помогут.

Пока проходят девять месяцев внутриутробной жизни, плод целиком и полностью слит со своей матерью. Он живет в безопасности, постоянно получая питание и кислород, находясь в тепле и безмятежности. А еще именно в этот момент он впитывает все эмоции матери. Если она счастлива, хорошо и малышу. Если она спокойна, спокоен и он. Если она грустит и печалится, то и плод это остро чувствует и воспринимает. А теперь подумайте, когда у нас впервые начинают формироваться комплексы и страхи?

Чаще всего их начало приходится как раз на внутриутробный период. Страх матери: «Господи, я беременна, что делать?» воспринимается ребенком как ее нежелание встретить его, быть вместе, как нелюбовь. Возникают первые ощущения своей собственной ненужности и одиночества. И даже особо не имеет значения, что чуть позже мама адаптируется к этой новости и испытывает чувство радости. Ее первой реакции вполне достаточно для того, чтобы положить начало формированию нейронной сети, которая в процессе всей последующей жизни будет поддерживать состояние одиночества и отторжения. А представьте, насколько болезненные эмоции переживает ребенок во внутриутробном периоде, когда мама думает о том, чтобы прервать беременность. Сколько страха и боли он испытывает, понимая, что самый близкий и родной человек думает о его убийстве. Да, именно так мои клиенты воспринимают реакцию матери, когда описывают свой стресс, связанный с внутриутробным периодом. И этот негатив сохраняется у человека в течение всей жизни. Потому что для ребенка данная ситуация становится шоком, огромным разочарованием в любви и отношениях, болью навсегда.

Эмоционально недокормленный младенец продолжает орать всю оставшуюся жизнь. Даже во взрослой жизни такой человек периодически впадает в беспомощность, пытается вызвать всеобщую жалость или преследует других, требуя от них внимания и любви. И даже если удается получать от окружающих желаемое отношение, он все равно будет считать, что его никто не любит. Ему все время будет недостаточно любви. Он никогда не сможет удовлетворить свой эмоциональный голод, будучи взрослым, потому что этот голод идет из младенчества или даже внутриутробного периода. Этот голод прошит красными нитями в том нейронном слое, который хранит информацию о времени, когда ребенок был у мамы в животе. И неважно, сколько любви вы получите в жизни, вы всегда будете чувствовать, что ее недостаточно, и вас будет терзать внутреннее одиночество. Личная жизнь и общение с окружающими у таких людей обычно не складываются. И эту проблему можно решить, только воздействуя на нейронный слой, в который была заложена эта информация. Поэтому часто проработки лишь детских историй, где нас недолюбили или не дали необходимого внимания и заботы, недостаточно. Причины лежат гораздо глубже.

На эту тему есть одна очень показательная история, которая демонстрирует, что психологические схемы не всегда соответствуют действительности. Ведь, с точки зрения психологии, именно наш детский опыт общения с родителями главным образом влияет на то, как строится наша личная жизнь и насколько мы чувствуем себя нужными и любимыми.

Есть у меня пара подружек, назовем их Катя и Маша. Их детские годы прошли абсолютно по-разному.

Катя была любимицей в семье, папа и мама души в ней не чаяли, обожали и заботились, берегли и воспитывали. Ни в чем не отказывали своей маленькой принцессе. До самого подросткового возраста у нее были теплые отношения с родителями. Ко всему прочему, сами родители любили друг друга, семья была очень здоровая и гармоничная. Девочка выросла умной, воспитанной и доброй. У нее действительно очень дружелюбный и спокойный нрав, но вот личная жизнь не складывалась совсем. Все ее истории любви – это истории про предательства, разочарования, болезненные расставания и постоянное бесконечное чувство одиночества и ненужности. К своим тридцати пяти годам она не имела ни одного опыта личной жизни со счастливым концом. Казалось бы, на чем строятся такие тотальные неудачи в личной жизни? Ведь в детстве этот ребенок был окутан любовью. Она получила самый лучший из возможных опытов жизни в семье.