Патрик Макгиннис - FOMO sapiens. Как избавиться от страха упущенных возможностей и начать принимать правильные решения

Ирония судьбы — или, по Шварцу, парадокс — в том, что, даже если сделанный выбор действительно окажется лучшим, «максимизатор» все равно не будет им доволен. Это происходит потому, что, будучи фанатом выбора, то есть человеком с FOBO, он оценил такое количество вариантов, что заработал стресс и отвращение к риску, а теперь испытывает раскаяние и сожаление о совершенном поступке. Если подумать, в этом бездна иронии. Он хорошо подготовился и принял лучшее решение. Выбранные им дом, партнер, автомобиль или отель лучше, чем у «умеренного» соседа, но он не может должным образом насладиться плодами своего труда. Даже если он получил все, чего хотел, как Чарли Бакет, то не будет жить долго и счастливо.

Стремление к лучшему обусловлено не только биологией, но и мощной культурной составляющей, которая формируется воспитанием, национальной принадлежностью и социальным положением. Например, если вы живете в США и принадлежите к среднему классу, то, скорее всего, сызмальства приучены верить, что на свободе и независимости, понимаемых как возможность делать все, что вы хотите, зиждется основополагающее право на «жизнь, свободу и стремление к счастью», прописанное в Декларации независимости. Вас учили, что в США свобода самовыражения и выбора — часть общественного договора. Именно эта идея побуждает предпринимателей стремиться к воплощению безумных идей, убеждает детей, что они могут стать кем угодно, если только захотят, и раскрепощает художников, готовых своими работами бросить вызов существующей системе. По этой и по многим другим причинам ценность наличия выбора, скорее всего, кажется вам и мне самоочевидной.

Но так ли это? Работая вместе со Шварцем, Хейзел Роуз Маркус из Стэнфордского университета обнаружила, что восприятие выбора широко варьируется в зависимости от культуры и социального положения [36] H. R. Markus and Barry Schwartz, «Does Choice Mean Freedom and Well-Being?» Journal of Consumer Research 37, no. 2 (2010): 344–355, https://works.swarthmore.edu/fac-psychology/5/ . . Например, в то время как в североамериканском обществе ценится индивидуализм, а выбор рассматривается как важнейшая культурная норма, в более коллективистских обществах, например в Восточной и Южной Азии, гораздо больший упор делается на взаимозависимость и то влияние, которое ваши личные решения и действия окажут на других людей. Более того, американцы из рабочего класса склонны учить детей тому, что мир не вращается вокруг них и что если они хотят преуспеть, то должны следовать правилам и вписываться в систему. Таким образом, если в особняках Бруклина богатые родители твердят маленьким Поппи или Джеку, что весь мир принадлежит им, то рабочая семья в соседнем Квинсе или далекой Бангладеш внушает своим отпрыскам совершенно другие взгляды.

Если вы выросли в убеждении, что вольны сами вершить свою судьбу, независимы, а широта выбора — это то же самое, что и свобода, то и свою возможность выбирать принимаете как должное. Но возможность выбора, как и многие жизненно важные ресурсы, распределена по миру неравномерно. Именно этим избытком или недостатком вариантов в конечном счете обусловлен процесс принятия решений.

На протяжении большей части истории люди были так озабочены удовлетворением первичных жизненных потребностей — таких как еда, одежда и крыша над головой, занимающие нижние уровни пирамиды Маслоу, — что у них не было времени для проблем более высокого уровня вроде FOBO. Сегодня все намного сложнее. Там, где Homo habilis должен был правильно принять всего несколько действительно важных решений, современные люди, особенно в богатых обществах, сталкиваются с гораздо более сложными расчетами — как в серьезных вопросах, так и в мелочах. Надеюсь, вы согласны со мной, что труд Барри Шварца о выборе и удовлетворенности весьма убедителен, и странно подумать, что книга «Парадокс выбора» была опубликована в 2004 году — примерно в то же время, когда мы с друзьями впервые начали поддразнивать друг друга тем, что позволили FOBO влиять на нашу жизнь. Каким смешным сегодня кажется наше тогдашнее мельтешение! Это было до появления iPhone, социальных сетей, текстовых сообщений и, возможно, самого большого генератора выбора — Amazon Prime. По сути, это был каменный век выбора. За последние 15 лет все эти новые технологии и услуги до предела облегчили возможность сделаться «максимизатором» и поддаться соблазнам FOBO.

Сегодня мы, вероятно, располагаем гораздо более широким выбором, чем самые привилегированные члены общества всего лишь столетие назад. Где бы вы ни жили, даже не будучи особенно богатым и не имея хороших связей, у вас есть огромный выбор в отношении большинства предметов ежедневного потребления. Выбор стал товаром, и нетрудно представить, какие последствия таит в себе его выход на массовый рынок для тех, кто оказывается в выигрыше от всех этих новых альтернатив. Выбор может ошеломлять. Мы в самом буквальном смысле им испорчены, и если не в состоянии управлять процессом, то будем постоянно попадать в ловушку нерешительности.