Мари-Франс Иригуайан - Моральные домогательства. Скрытое насилие в повседневности

Анни осознавала, что эти отношения ненормальны, но, потеряв всяческие ориентиры, она чувствовала себя обязанной защищать и прощать Бенджамена, что бы он ни делал. Она знала, что он не изменится: «Или я приспособлюсь, или уйду!»

В сексуальном плане дела также обстояли не лучшим образом, у Бенджамена больше не было желания заниматься любовью. Иногда она пыталась поговорить об этом: «Так дальше жить нельзя!

— Ничего не поделаешь, нельзя заниматься любовью по заказу.

— Что же делать? Что я могу сделать?

— Не у всех проблем есть решение! Ты хочешь распоряжаться всем!»

Когда она подходила к нему, чтобы нежно поцеловать, он чмокал ее в нос. Если она выражала недовольство, он замечал, что у нее определенно нет чувства юмора.

Что же удерживало Анни?

Если бы Бенджамен был полным чудовищем, ей было бы проще, но прежде он был нежным любовником. Если сейчас это не так, значит, ему плохо. Значит, он может измениться. Значит, она может ему помочь. Она ждет этих изменений. Она надеется, что однажды узел распутается и они наконец смогут нормально общаться.

Она чувствовала себя ответственной за изменения, произошедшие в поведении Бенджамена: он не выносил ее подавленного состояния. Анни испытывала чувство вины за то, что была недостаточно соблазнительной (однажды в присутствии друзей он пошутил над ее манерой одеваться, которую находил не очень сексуальной), недостаточно доброй (он намекал, что ей не хватает великодушия), чтобы Бенджамен был совершенно доволен.

Когда Бенджамен сказал ей: «Если мы расстанемся, я сразу же найду себе кого-нибудь, а ты, с твоей любовью к одиночеству, останешься одна», она поверила ему. Анни считала, что лучше сохранять отношения, которые ее не устраивают, чем остаться одной. При этом Анни знала, что она более общительна, чем Бенджамен, но, тем не менее, оставшись одна, она будет находиться в подавленном состоянии и размышлять о собственных горестях.

Еще она знала, что ее родители сохраняют свой брак исключительно из чувства долга, хотя оба недовольны своими отношениями. В семье Анни моральное насилие имело место, но было скрыто, поскольку называть вещи своими именами было не принято.

Извращенное насилие возникает в момент кризиса, когда человек использует извращенные методы в качестве защиты и не способен нести ответственность за сложный выбор. В этом случае насилие носит косвенный характер и в основном похоже на неуважение к партнеру.

Моник и Люсьен были женаты тридцать лет. У Люсьена появилась любовная связь на стороне, продолжавшаяся почти полгода. Он признался в этом Моник, сказав, что не может сделать выбор. Он хотел бы остаться с Моник, параллельно продолжая другую связь. Моник категорически отказалась. Муж ушел от нее.

С тех пор Моник впала в отчаяние. Она все время плакала, ее стала мучить бессонница, пропал аппетит. Появились выраженные психосоматические симптомы тревожности: ощущение холодного пота, тяжесть в желудке, тахикардия… Она испытывала гнев не по отношению к своему мужу, который заставил ее страдать, а по отношению к себе самой за то, что не сумела его удержать. Если бы Моник могла сердиться на своего мужа, ей было бы намного легче, защитить себя. Но чтобы рассердиться, необходимо признать, что партнер проявил агрессию и насилие, а это может привести к тому, что она не захочет его возвращения. Намного легче находиться, как Моник, в состоянии шока, отрицая реальные факты и выжидая, даже если это ожидание мучительно.

Люсьен попросил. Моник продолжать обедать с ним время от времени, чтобы поддерживать хоть какие-то отношения, в противном случае он рисковал окончательно отдалиться от нее. Если ее не было рядом, он ее забывал. Если у нее был подавленный вид, это не вызывало у него желания остаться с ней. По совету своего психоаналитика он даже предложил Моник познакомиться с его новой подругой, чтобы было легче «поддерживать разговор»!

Кажется, Люсьен ни на одно мгновение не задался вопросом, причиняет ли он страдание своей жене. Он просто говорил, что ему надоело видеть ее с похоронным выражением лица. Люсьен снял с себя ответственность за их разрыв, обвинив Моник в том, что она не сделала всего необходимого, чтобы удержать его.

Отказ от ответственности за неудачу в семейной жизни часто является первым признаком извращенного поведения. Человек, имеющий установившийся идеал семьи, имеет внешне нормальные отношения со своим партнером вплоть до того дня, когда он должен сделать выбор между этими отношениями и новой связью.