Джулиан Джейнс: Сознание и голоса разума

Четвертая вещь, для которой сознание не необходимо, и это может показаться весьма парадо ксальным, это мышление или умо заключение. Здесь мы по дхо дим к, возможно, главной проблеме в этой области: определению наших терминов, особенно таких, как мышление и умозаключение. Если мы возьмем простейшее определение мышления, я думаю, мы можем действительно показать, что сознание не необходимо для него. Это касается одного из забытых экспериментов в психологии. На самом деле, он кажется столь простым для нас сегодня, что выглядит глупо. И все же для меня это такая же важная часть истории психологии, как очень сложный эксперимент Майкельсона-Морли в истории физики (Swenson, 1972). Как последний продемонстрировал, что эфир не существует, став фундаментом для теории относительности, так и эксперимент, который я хочу описать, показал, что мышление не сознательно, и подготовил фундамент для теории, которую я здесь описываю.

Эксперимент, о котором я говорю, был впервые выполнен в 1901 году Карлом Марбе (Karl Marbe, 1901), аспирантом Вюрцберга (Wurzberg) в тот период в научном мире, когда сознание впервые начало интенсивно изучаться. Используя своих профессоров в качестве подопытных, каждый из которых уже имел интенсивный опыт экспериментов по самонаблюдению, он просил их вынести о двух, выглядящих одинаково гирях, простое суждение, какая из них тяжелее. Вопреки предпосылкам экспериментальной психологии того времени, результат был поразительным. Не оказалось никакого сознательного содержания в суждениях самих по себе, хотя такие суждения были заложены в осознании проблемы, ее сущности и технике.

Так началось то, что назвали Вюрцбергской школой внеобразного мышления (Wurzburg School of Imageless Thought), которая, после экспериментов Эша, Уатта, Кюпле (Ach, Watt, Kulpe) и других (см. обсуждения Боринга, Boring, 1929, Хамфри, Humphrey, 1951, или Мюррея, Murray, 1983) пришла к таким концепциям, как установка (set), aufgabe , и определяющая тенденция (determining tendency) — которые я переименовал в струкции .

Струкции похожи на инструкции, передаваемые нервной системе, что, при существовании материала для работы, дает результат в виде ответа автоматически, без какого-либо сознательного мышления или умозаключения. И этот феномен касается большинства видов нашей активности, от таких простейших, как суждение о весе, до решения проблем и до научной и философской деятельности. Сознание изучает проблему и подготавливает ее в виде струкции — процесс, который может привести к внезапному появлению решения как бы ниоткуда. В ходе Второй мировой войны, британские физики часто говорили, что они больше не делают открытий в лабораториях; у них были три B, где происходили открытия — ванна (bath), кровать (bed), и автобус (bus). И, как мы упомянули ранее, этот процесс в меньшем масштабе происходит сейчас во мне, когда я говорю: мои слова как бы выбраны для меня моей нервной системой после того, как ей даны струкции с моим намеренным значением.

И в заключение этого списка о ши бочных представлений о сознании, пару сло в о его местоположении. Большинство людей (за исключением, возможно, собравшихся здесь, которые долго думали об этой проблеме и в итоге помещают его «где-то там» в интеллектуальной области) склонны думать о своем сознании (как это делали Декарт, Локк, и Юм) как о пространстве, обычно помещаемом внутри их голов. В особенности, когда мы вступаем в контакт глаза-в-глаза, мы склонны — на подсознательном уровне — предполагать такое пространство в других. Но, конечно, такого пространства нет. Пространство сознания, которое я позже назову умственным пространством ( mind-space ), это фиктивное пространство, не имеющее положения, за исключением того, которое мы ему приписываем. Думать о нашем сознании, как о находящемся внутри головы (как отражено и чему мы учимся в наших действиях вроде самонаблюдения или интернализации), очень естественно, но произвольно. Я определенно не хочу сказать, что сознание отделено от мозга; по предположениям естественных наук, это не так. Но мы используем наши мозги, когда ездим на велосипеде, и все же никто не считает, что местоположение езды на велосипеде находится в наших головах. Воспринимаемое положение сознания произвольно.

Подводя итог, мы показали, что сознание это не вся психика, оно не обязательно для чувствования или восприятия, оно — не копия опыта, не обязательно для обучения, не обязательно даже для мышления и умозаключения, и имеет только произвольное и фиктивное местоположение. В качестве предисловия к тому, что я скажу позже, я хотел бы, чтобы вы представили, что в какое-то время могли бы быть люди, которые делали большинство из того, что делаем мы — говорили, понимали, воспринимали, решали проблемы — но у которых не было сознания. Я думаю, это очень важная возможность.