Мэри Гулдинг - Психотерапия нового решения. Теория и практика

Сай: Что-то я не соображу, куда вы клоните. На что злюсь? Да на многое. Как она хозяйство ведет… скорее, как не ведет. Деньги непонятно куда уходят…

Боб: Все, достаточно. (Он пририсовывает еще кирпичики, затем чертит трансактные линии между его состояниями. ) Вот то, что мы зовем Стеной Рутины. Вы рутине, повседневным мелочам придаете больше значения, чем близости. Видите, что происходит? Стена достаточно низка, чтобы вы могли общаться на уровне Родителей и даже на уровне Взрослых. Но когда вы хотите поиграть, стена-то не пускает. Вы вдвоем ее воздвигли и вдвоем же следите за ее сохранностью.

Рут: Значит, мы должны решить эти все проблемы…

Боб: Напротив. Это не поможет. На место каждого снятого кирпича вы тут же положите шесть новых. Вопрос в следующем: а хотите ли вы близости, интимности? Если нет, то все в порядке. Фокусироваться в этом случае нужно на том, как держаться на расстоянии, не возводя при этом стену.

На следующей встрече они были готовы рассмотреть, как их ранние решения влияют на сегодняшнюю жизнь.

Рут: Я не очень разобралась с вашей Стеной Рутины. Я не думаю, что это рутина, но мне кое-что пришло в голову. Если б мы были безумно (!) влюблены друг в друга, мы бы находили время для секса и не… Я слишком зла на него, чтобы хотеть секса.

Мэри: Да, он кажется тебе невыносимым. А до Сая вы на кого злились?

Рут: Так, как на него, ни на кого.

Мэри: Подумайте хорошенько. Закройте глаза и вернитесь в детство…

Рут: (Даже не успев закрыть глаза). А, вы имеете в виду детство? Мой проклятый братец, в точности как Сай.

Мы используем сцену между Рут и ее братом, чтобы она поняла свои ранние решения относительно девочек и мальчиков, мужчин и женщин, гневом и близостью. Она освобождение смеется, когда осознает, что антагонизм ее брата был направлен на создание препятствий для возникновения возможного сексуального влечения к очень привлекательной младшей сестренке. Сняв маску брата с лица мужа, она становится более свободной в поисках путей к близости с Саем.

Работая с ранними сценами, Сай узнает, что его первоначальный гнев был направлен на ушедшего из семьи отца и на надоедавшую ему мать.

Сай: У меня все права злиться на тебя. Ты нас бросил, а мне было всего шесть лет. Ты оставил меня управляться с матерью, подонок!

Боб: У вас все права, если это ваш выбор. Скажите ему: «Я решил злиться, пока ты не переменишься».

Сай: Чертовски верно. Я буду злиться, пока ты не переменишься, а ты никогда не переменишься.

Боб: Я буду злиться на тебя, пока ты не переменишься, когда мне было шесть лет.

Большинство клиентов в этом месте осознают безумие своей позиции и добровольно расстаются с гневом. Но Сай слишком упрям, чтобы сдаться без боя!

Сай: Я буду зол на тебя до конца жизни!

Мэри: Вот место, где вы завязли.

Сай: Вообще-то, он еще жив… я с ним все еще вижусь. Он все такой же… живет только для себя. Для других ни кусочка! (Очень раздраженно).

На этом мы можем либо закончить работу, оставив Сая в осознанном им тупике, либо предложить ему «увидеть сегодня ночью об этом сон и посмотреть, что сон подскажет» , либо сделать множество других вещей. Мэри решает взять его с собой в воображаемое путешествие:

Закройте глаза и представьте, что вы прислали отца на наш четырехнедельный семинар. Вы так страстно хотите, чтобы он изменился, что накопили и заплатили за него 1200 долларов. Теперь представьте, что семинар закончился, а ваш отец изменился так, что вам и не снилось. Он стал совершенно другим человеком. Любящим, добрым, уступчивым, одобряющим все ваши поступки. Он всегда мечтал видеть вас таким, какой вы сейчас. Продолжайте мечтать. Он идет по улице к вашему дому. Звонит в дверь. Вы впускаете его в дом, он обнимает вас. Он говорит: «Прости меня за прошлое. Когда ты был ребенком, я все делал неправильно, впрочем, то же самое было, когда ты вырос. А сейчас я хочу жить только ради тебя. Я переезжаю к тебе и буду до конца дней моих жить с тобой».

Не успела Мэри закончить последнюю фразу, как Сай закричал: «Ни за что!» — и тут же рассмеялся. Ему вторила вся группа. С помощью этой фантазии Сай разорвал пуповину, соединяющую его с прошлым, и прекратил ждать, когда же его отец изменится.

Детьми гнев используется как средство защиты от предписаний. В милых, казалось бы, семьях дети могут пользоваться гневом, чтобы не капитулировать перед сладеньким обращением с ними. Славные, мягкие родители говорят: «Мне холодно, надень свитер», «Ты не зол на своего братишку, ты просто устал», «Мой храбрый маленький мальчик на самом деле не боится». Предписание в этом случае — «Не чувствуй, что ты чувствуешь, чувствуй, что я чувствую». Родители также дают предписания против работы мысли: «Дорогая, маленькие девочки не разбираются в моторах», «Собачки просто играют… не ломай над этим свою головку», «Ну, конечно же, Сайта Клаус приносит подарки». Люди, верящие подобным сообщениям, становятся такими же банальными и псевдоглупыми людьми, как и их родители. Гневные дети могут защитить свое право на самостоятельные мысли и чувства, и таким образом стать более интересными взрослыми, чем их покладистые братья и сестры.