Гэвин де Беккер - Дар страха - Как распознавать опасность и правильно на нее реагировать

В ответном письме Фрейд «безоговорочно» соглашается с этим, добавляя, что человеческие инстинкты можно разделить на две категории: «те, которые стремятся сохранять и объединять, и те, которые стремятся уничтожать и убивать». Он писал, что феномен жизни развивается из их «совместных действий и противодействий».

Доказательством верности взглядов Эйнштейна и Фрейда является факт существования насилия и убийства в культурах всех народов. В книге «Демонические самцы» (Demonic Males) об истоках насилия Ричард Рэнгхем и Дэйл Питерсон говорят, что современные люди — это «ошеломленные существа, выжившие в непрерывной, длиной в пять миллионов лет истории кровавой агрессии». Те исследователи, которые предпринимали попытки найти общества, опровергающие склонность человека к насилию, вернулись домой разочарованными. Антрополог Маргарет Мид в книге «Взросление на Самоа» (Coming of Age in Samoa) избыточно романтизировала в этом смысле жителей островов южной части Тихого океана. Фиджийцы, которых справедливо признают сегодня самыми дружелюбными людьми в мире, еще не так давно были среди самых жестоких. Живущие в пустыне Калахари представители народности сан (одного из бушменских племен) в книге «Сан из Калахари» (!Kung of the Kalahari) названы «безобидным народом», однако Мелвин Коннер, который в поисках ответов на эти вопросы неоднократно посещал Африку и изучал жизнь охотников-собирателей, пришел к заключению, что «этнографы снова и снова обнаруживают рай в какой-нибудь дыре только затем, чтобы их открытие было посрамлено после получения более качественной информации».

Хотя мы живем в космическом веке, наш разум по-прежнему находится на уровне каменного века. Мы агрессивны, привязаны к своей территории и жестоки, точно так же, как наши человекоподобные предки. Есть люди, утверждающие, что это не соответствует действительности, настаивающие, что никогда бы не смогли кого-либо убить, но тем не менее всегда добавляющие предостережение: «Конечно, кроме человека, который пытался причинить вред тому, кого я люблю». Так что ресурсы насилия есть в каждом человеке; разница заключается только в нашем взгляде на его оправданность.

Беседуя с теми, кто использует насилие, чтобы достигнуть своих целей, я давно понял, что должен найти в них какую-то часть себя и (это больше всего пугает) найти в себе какую-то часть их. Где-то есть опорная точка, чтобы зацепиться, прежде чем броситься в бездну чьего-то мрачного разума, где-то должно быть нечто знакомое, за что можно ухватиться.

Человек убивает корову топором, разрубает скелет и залезает внутрь, чтобы посмотреть, на что это похоже, позже он использует топор, чтобы убить своего восьмилетнего сводного брата. Другой человек убивает своих родителей, стреляя им в глаза из дробовика. Чтобы описать этих убийц, мы используем прилагательное «бесчеловечный», но я знаю их обоих, и они не бесчеловечны, они как раз точно принадлежат к роду человеческому. Я знаю многих людей, подобных этим, я знаю их родителей и родителей их жертв. Конечно, их поступки отвратительны, но не бесчеловечны.

Когда участник ограбления банка стреляет в охранника, мы все понимаем, почему он это делает, но, когда речь идет о «ненормальных» убийцах, люди отказываются принимать идею общей принадлежности к роду человеческому. А происходит это потому, что делить всех на НАС и ИХ намного удобнее. По роду своей деятельности я лишен подобной роскоши. Ставки прогнозов требуют, чтобы я полностью осознавал и принимал то, что вижу в других людях, независимо от того, кто они, что они сделали, что могли бы сделать и какие бездны открываются при этом во мне самом. В вашей жизни тоже может наступить такое время, когда у вас не будет роскоши сказать, что вы не можете распознавать дурные намерения. От того, сумеете ли вы их распознать, будет зависеть ваша жизнь.

Хотя антропологи сосредоточены на изучении различий между людьми, самым точным образом предсказывать насилие нам позволяет именно наше сходство. Конечно, признавая принадлежность конкретного индивидуума к человеческому роду, мы ни в коем случае не обязаны прощать его поведение. Наверное, в этом заключается самый очевидный урок, когда вы проводите время с самыми жестокими и опасными в мире людьми, просто чудовищами, которые совершили вещи, которые вы вроде бы и представить себе не можете. Многие из них содержатся в государственной больнице Атаскадеро в Калифорнии. В этом учреждении я начал реализовывать программу Patient Pets и продолжаю ее финансировать. Программа позволяет пациентам держать мелких животных. Большинство из этих людей проведут в стенах больницы всю жизнь, их никто не посетит. Мышка или птичка — все, что у них есть.