Владимир Козлов - Психотехнологии измененных состояний сознания

Констатируем, что Маслоу – признанный классик гуманистической психологии – призывал (как ранее Карл Юнг) психологию фактически к тому, чтобы охватить всю полноту человеческого бытия. Присоединимся к высокой оценке роли науки, заметив, что вряд ли перспективно на пороге третьего тысячелетия отождествлять всю науку с конкретными (историческими) стандартами и идеалами научной рациональности. Нет абсолютно никаких гарантий, что само представление о науке и научности в третьем тысячелетии не претерпит радикальных изменений.

Научной психологии XXI века предстоит чрезвычайно непростой выбор: или сохранить в неприкосновенности старое понимание «научности» и продолжать разрабатывать привычные проблемные поля (изучать лишь доступные известным научным методам феномены, а все выходящее за пределы привычно объявлять ненаучным), либо «поступиться» строгой научностью и пытаться охватить научными понятиями всю полноту душевной жизни человека. Естественно, что второй путь сложен и тернист, там могут случиться и неудачи. Но зато психология остается психологией (в соответствии с этимологией – наукой о человеческой душе).

На наш взгляд, выбор Маслоу более перспективен. В конечном счете такое решение способствует росту знаний о том предмете психологии, который зафиксирован в самой этимологии этого слова. (В скобках заметим, что многие из сугубо научно-психологических исследований, несомненно, способствуют приросту знаний, но их психологическая ценность – я имею в виду познание собственно психического мира – небесспорна).

Будущее за проектом Маслоу. Подчеркнем, что в данном случае (проект Маслоу) речь идет не о выборе между «наукой» и «не-наукой»: сама наука о психическом должна измениться, поэтому неизбежно должны измениться и представления о научности в психологии. Наука будущего будет другой. Такой выбор – кроме всего прочего – обусловливает необходимость решения нескольких важнейших методологических вопросов психологии. Первым среди них является пересмотр самого предмета психологической науки. Должно быть сформулировано максимально широкое его понимание. Тогда станет очевидно, что традиционная научная психология – это часть психологии в целом, но, естественно, не исчерпывающая «реального психологического пространства». Кроме традиционных психологических «измерений» существуют и другие (например, трансперсональное), и, таким образом, благодаря наличию «операционального стола» (роль которого должно сыграть новое, подчеркнем, широкое понимание предмета), будет возможно их реальное соотнесение. Роль технического «инструмента», позволяющего осуществить такого рода соотнесение, должна выполнить коммуникативная методология. Хотя ее разработка – задача психологии XXI века, эскиз уже существует. Возможно, «проект Маслоу» – расширение реальных границ научной психологии на все психологическое пространство, охват психической жизни индивида во всей ее полноте – состоится. Хочется надеяться, что психологию ждут перемены в направлении, указанном признанным классиком гуманистической психологии (а по нашему мнению, психологии вообще, если она, конечно, претендует на то, чтобы не начинаться со строчной буквы).

Несомненно, Владимир Козлов – сторонник и продолжатель проекта Маслоу. Очевидно, что его книга представляет собой своего рода «введение в психологию» нового века, отвечающего требованиям Маслоу. Это вовсе не означает, что все в книге может быть принято безоговорочно. Некоторые положения дискуссионны, иные спорны. Впрочем, по-другому и быть не может.

В настоящий момент Владимир Козлов – основатель и лидер научно-практического направления – интенсивных интегративных психотехнологий, а также теоретического воплощения этого направления – интегративной психологии. Интересны разработанная им многоуровневая методология психосоциальной работы с населением, а также теория личностных кризисов. Книга Козлова свидетельствует: он успешно разрабатывает новое понимание психического, интегрирующее в себе как древние духовные традиции, так и результаты современных исследований в области нейрофизиологии, антропологии и этнографии, глубинной психологии и феноменологии измененных состояний сознания.

Принцип целостности, подразумевающий понимание психики как чрезвычайно сложной, открытой, многоуровневой, самоорганизующейся системы, обладающей способностью поддерживать себя в состоянии динамического равновесия и производить новые структуры и формы организации, для автора книги является ведущим. Он предполагает интегративный подход к сознанию, отказ от антропоцентризма и холистическую ориентированность трансформации. Частные методологические принципы, такие, как принципы соотнесенности, потенциальности, позитивности и многомерности истины, являются новым словом в прикладной психологии и аргументированным призывом к новым стратегиям взаимодействия с клиентом как объектом социальной и психологической работы.