Дэрил Шарп - Психологические типы. Юнговская типологическая модель

В зависимости от характера ведущей функции Юнг различал два класса типов: рациональные и иррациональные. К первым принадлежат мыслящий и чувствующий типы; ко вторым — интуитивный и ощущающий.

Мышление, как функция логического различения, с очевидностью, рационально. Также и чувство, как способ информировать нас о ценности тех или иных вещей, вполне может быть различительной, а стало быть, рациональной функцией, как и мышление. Таким образом, мышление и чувство относятся к разряду рациональных функций, поскольку оба базируются на рефлективном линейном процессе, образующем отдельное суждение.

Ощущение и интуицию Юнг назвал функциями иррациональными (постигающими, воспринимающими). Каждая есть просто тот или иной способ что-то воспринять — ощущение схватывает, сообщает человеку, что нечто есть во внешнем для него мире, интуиция постигает (или, можно сказать, “подхватывает, подбирает”) то, что находится в мире внутреннем.

Сам термин “иррациональный” применительно к функциям ощущения и интуиции не означает чего-то неразумного или неблагоразумного, он подразумевает нечто выходящее за рамки рассудочного, лежащего в узких пределах здравого смысла. Физическое восприятие чего-то, что не зависит ни от какой логики — нечто просто есть. Ощущения не говорят что это, но свидетельствуют, что это нечто присутствует. Сходным образом интуиция существует сама по себе; она представлена в разуме, вне зависимости от рассудка или процесса рационального мышления. Юнг комментирует:

Лишь просто потому что [иррациональные типы] подчиняют суждение восприятию, было бы совершенно неправильным считать их “неблагоразумными”. Гораздо более правильным было бы сказать, что они являются в высшей степени эмпирическими. Иррациональные типы основываются исключительно на переживании — настолько исключительно, что, как правило, их суждения никак не могут поспеть за их переживаниями. [9] Там же, пар. 371

Особенно важно различать между чувством, как психологической функцией, и общеупотребительным бытовым значением этого слова у большинства людей. Юнг указывал на возможную путаницу в этом вопросе: мы говорим о чувстве счастья, печали, раздражения, сожаления и так далее; у нас есть чувство меняющейся погоды или падения биржевого рынка; мы чувствуем, что шелк более гладкий, чем простой холст, нечто “чувствуется неправильным” и так далее. Ясно, что мы используем само слово “чувство” весьма вольно, так как в каком-то отдельном контексте это может обозначать ощущение, восприятие, мысли, интуицию или какую-то эмоциональную реакцию.

Здесь это вопрос терминологический, вопрос ясности предлагаемых определений. Мы можем измерять температуру в градусах по Фаренгейту, по Цельсию или Реомюру, расстояние в милях или километрах, вес в унциях или граммах, массу в чашах, бушелях или фунтах, и всякое другое, — главное обозначить, какую систему измерения мы используем. В юнговской модели термин “чувство” весьма строго информирует субъекта о ценности вещей. Оно, чувство, говорит нам, что тот или иной предмет стоит для нас, какую ценность он представляет. В этом смысле данная функция рациональна — ибо, по свидетельству опыта, ценности, в общем, устанавливаются по законам разума точно так же, как и понятия. К тому же, чувство не окрашенное эмоцией, может оставаться вполне холодным или нейтральным.

Таким образом, чувственную функцию, как способ психологической ориентации, не следует путать с эмоцией. Последняя (в равной степени может быть названа аффектом) является неизменным следствием активного комплекса. “Чувство отличается от аффекта, — пишет Юнг, — тем фактом, что оно не производит ощутимых физических иннерваций, т. е. оказывается, не больше не меньше, обычным мыслительным процессом”. [10] Там же, пар. 835. См. ниже приложение III настоящего издания, с. 209

Аффект имеет свойство “заражать” или искажать каждую из функций: мы не имеем возможности правильно мыслить, если находимся в безрассудном состоянии — счастье окрашивает сам способ, которым мы воспринимаем людей, предметы или события; мы не способны соответствующим образом оценить нечто или кого либо — другого человека, предмет или событие, — когда сами чем-то расстроены, да и интуитивные возможности тоже иссякают, если субъект оказывается в состоянии депрессии.

Как было отмечено выше, одна из четырех функций неизменно оказывается более развитой, чем остальные Это основная или ведущая функция, та самая, которую мы воспроизводим (используем) автоматически, поскольку она представляется наиболее естественной и приносит определенные преимущества Юнг пишет: