Дэрил Шарп - Психологические типы. Юнговская типологическая модель

Напротив, он может обратить на себя внимание своим спокойствием, своей пассивностью или разумным самообладанием. Эта своеобразность, которая вводит в заблуждение поверхностное суждение, обязана своим существованием его не-отнесенности к объектам. Правда, в нормальном случае, объект совсем не обесценивается сознательно, но устраняется в своем свойстве возбудителя тем путем, что возбуждение тотчас же замещается субъективной реакцией, которая не имеет более никакого отношения к реальности объекта. Это, конечно, действует, как обесценение объекта. Такой тип легко может поставить вам вопрос, для чего люди вообще существуют, для чего вообще объекты имеют еще право на существование, если все существенное все равно ведь происходит без них.

Глядя со стороны, очень часто складывается впечатление, что эффект объекта вовсе не проникает в субъекта, не затрагивает его. В своих крайних проявлениях это может быть и так — субъект не способен больше различать между реальным объектом и субъективным восприятием — но обычно очевидное безразличие к объекту есть лишь средство защиты, типичное для интровертной установки, защиты против вторжения или влияния внешнего мира.

Без способности к художественному выражению, впечатления погружаются в глубины психического и держат сознание зачарованным, в собственном плену. Поскольку мышление и чувство также относительно бессознательны, впечатления внешнего мира организуются только архаическим путем Способности рационального суждения о вещах либо очень мало, либо она вовсе отсутствует. Такой человек, согласно Юнгу, “лишь с чрезвычайным трудом доступен для объективного понимания, да и сам он в большинстве случаев относится к себе без всякого понимания”.

Подчиненная экстравертная интуиция этого типа, пишет фон Франц, “имеет очень нечистое, жуткое, мрачное, сверхъестественное, фантастическое качество… занятое безличностным коллективным внешним миром”. Как уже упоминалось ранее, ощущение имеет тенденцию фактически подавлять интуицию, поскольку она вмешивается в восприятие конкретной реальности. Следовательно, интуиция у данного типа, когда она проявляется, носит архаический характер.

Тогда как экстравертная интуиция отличается характерной находчивостью, “хорошим чутьем” для всех возможностей объективной действительности, архаически экстравертная интуиция обладает способностью пронюхать все двусмысленное, темное, грязное и опасное на задних планах действительности. Перед этой интуицией — действительное и сознательное намерение объекта не имеет никакого значения, ибо она подозревает за ним все возможности архаически предшествующих ступеней такого намерения. Поэтому в ней есть нечто прямо-таки опасно подкапывающееся, что нередко стоит в самом ярком контрасте с доброжелательной безобидностью сознания.

В отличие от экстравертных ощущающих типов, которые подхватывают интуицию, касающуюся субъекта — его самого, — интровертные ощущающие типы более склонны иметь темные профетические фантазии о том, что может случиться во внешнем мире — с их семьей или “с человечеством”. Они также склонны, замечает фон Франц, к душеизвергающим озарениям (инсайтам), которые противоречат их обычной заземленной природе:

Такой тип может, прогуливаясь по улице, увидеть хрустальную посуду в магазинной витрине, и его интуиция может вдруг осознать ее символическое значение: целостный символический смысл хрусталя потечет в его душу… Этот поток запущен внешним событием, поскольку его подчиненная функция, в сущности, является экстравертной. Естественно, он имеет ту же самую плохую характеристику экстравертного ощущающего типа: у обоих интуиция очень часто носит зловещий характер, и если она не срабатывает, то, естественно, прорывающиеся профетические содержания будут пессимистичными и отрицательными.

Аккуратная в регистрации физической реальности, ощущающая функция склонна быть медлительной, вялой, инертной. В той степени, в какой другие функции бессознательны, этот тип легко увязает в привычной рутинной колее текущего момента. Настроенные на то, чтобы быть здесь и теперь, на то, что есть, люди этого типа испытывают огромные трудности, пытаясь вообразить, что могло бы быть, сами возможности, представляющие естественное поле деятельности для интуитива.